– Ты уверена, что среди твоих предков не было огненных чародеев? – спрашивает Брайтон.

Все, кроме Айрис, задумываются.

– Ты что-то знаешь, – говорю я ей.

Она избегает моего взгляда.

– Никто не знал… никто не думал, что это случится. Мои родители верили, что твоя сила достигла предела. Просто все произошло довольно поздно. Твоя кровь мерцает, и нет больше никаких признаков того, что ты…

– Кто?

– Что ты призрак. Это пламя феникса, Марибель. Твои силы развивались не как у Эмиля. Сначала способность летать, а потом – огонь.

Я уже готова взорвать это здание до основания.

– И откуда ты все это знаешь?

– Мне рассказали по секрету. Весьма необычно, что у тебя есть обе группы способностей, особенно если учесть… что у Батисты их не было. Он владел только огнем феникса.

– Какое отношение ко мне имеет Батиста?

– Не может быть! – Брайтон зажимает рот ладонью.

– Лестор и Аврора тебя вырастили. Они твои родители, но…

– Хватит, Айрис, не нужны мне твои секретные данные. Я Люцеро. На этом все.

– Ты дочь Батисты и Сьеры, Марибель. Насколько нам известно, ты первый ребенок призрака и небожителя.

Все молчат. Даже Уэсли прекращает плакать и недоверчиво смотрит на меня. Эмиль – единственный в этой комнате, кто может представить, что я испытываю, и то не до конца. Мой биологический отец – его прошлое воплощение. Я не представляю, почему мама и папа решили воспитывать меня как родную и почему такое вообще могло произойти. Чья это была идея? Батисты и Сьеры? Финолы и Конрада? Почему мне никто ничего не объяснил? Почему держали это в тайне?

И еще один вопрос, от которого особенно больно.

– Кто еще знает?

– Никто, – отвечает Айрис.

Даже Ева качает головой.