Прежде чем вернуться в госпиталь, врачи остановились у магазина «Ванны Дж. С. Эдисона» на углу Вудфилд-роуд. Доктор Дарувалла поискал ту самую великолепную медную ванну с роскошными кранами; ручки кранов были тигровыми головами, тигры ревели – точно в такой же ванне он купался в детстве на старой Ридж-роуд в Малабар-Хилле. Он помнил об этой ванне после последнего незапланированного визита в Маленькую Индию. Но ванна была продана. Однако то, что на сей раз Фаррух нашел, было еще одним чудом викторианского орнаментального стиля. Это был тот самый водопроводный кран с бивнями вместо ручек, которые так подействовали на воображение Рахула в дамской комнате клуба «Дакворт»; кран представлял собой голову слона, из хобота которого выливалась вода. Фаррух потрогал бивни – один для горячей воды, другой для холодной. Макфарлейну эта штука показалась отвратительной, но доктор Дарувалла не колеблясь купил ее; это был явно продукт, созданный британским воображением, только сделанный в Индии.

– С этим связаны какие-то дорогие тебе воспоминания? – спросил Мак.

– Не совсем, – ответил Фаррух.

Доктор Дарувалла подумал, что же он будет делать с уродливой штуковиной, – он заранее знал, что Джулия, само собой, возненавидит эту покупку.

– Те, кто тебя сюда отвез и бросил… – вдруг сказал Мак. – Что с ними? Думаешь, они привозят сюда других людей, как они привезли тебя?

– Постоянно, – сказал Фаррух. – Я полагаю, что они постоянно привозят сюда людей.

Маку показалось, что Фаррух выглядит крайне подавленным, и он сказал ему об этом.

Как я могу когда-либо почувствовать себя ассимилированным? – подумал доктор Дарувалла, а вслух сказал:

– И как я должен при этом почувствовать себя канадцем?

Действительно, если верить газетам, то в стране росло недовольство иммиграцией; демографы предсказывали «расистскую ответную реакцию». Протест против иммиграции был расистским, считал доктор Дарувалла; доктор стал очень чувствительным к фразе «заметные меньшинства». Он знал, что это не означает итальянцев, немцев или португальцев; те приехали в Канаду в 1950-х годах. До последнего десятилетия наибольшая доля иммигрантов приходилась на Великобританию.

Но не сейчас; новые иммигранты прибывали из Гонконга, Китая и Индии – половина иммигрантов, которые приехали в Канаду в этом десятилетии, были азиатами. В Торонто почти сорок процентов населения были иммигрантами – более миллиона человек.

Макфарлейна огорчала подавленность Фарруха.

– Поверь мне, Фаррух, – сказал Мак. – Я знаю, что это вам не цирк – быть иммигрантом в этой стране, и хотя я допускаю, что те бандиты, которые затащили тебя в Маленькую Индию, нападали в городе и на других иммигрантов, я не уверен, что они занимаются этим постоянно, как ты говоришь.

– Ты хотел сказать – «это вам не игрушки»? А ты сказал «это вам не цирк», – переспросил Мака Фаррух.

– Никакой разницы, – ответил Макфарлейн.

– Знаешь, что говорил на эту тему мой отец? – спросил доктор Дарувалла.

– «Иммигранты остаются иммигрантами на всю жизнь» – правильно? – поинтересовался Макфарлейн.

– О, я уже говорил тебе, – сказал Фаррух.

– Я уже сбился со счета, сколько раз, – ответил Мак. – Но похоже, ты все время об этом думаешь.

– Все время, – подтвердил Фаррух. Он был благодарен Маку за их дружбу.