В этот момент они вышли на небольшую поляну и люди в комбинезонах остановили процессию.

— Что происходит? — отчего-то шёпотом спросил Бугай.

— Не знаю, — ответил Жнец.

Фанатики о чем-то поговорили с Филином и направились к пленникам.

При их приближении у Антона по позвоночнику побежали мурашки и снова вернулись все прежние страхи. Сектанты подошли к ним вплотную, и один стал поочерёдно заглядывать каждому в глаза. Когда настала очередь Антона, молодой человек едва не вскрикнул от ужаса: световые блики на окулярах противогаза исчезли, и стекла стали прозрачными на долю секунды. То, что Антон увидел за ними, заставило шевелиться волосы у него на затылке. На него смотрели глаза без век, уродливые бельма, окружённые разъеденной едва ли не до костей, сочащейся сукровицей плотью без кожи.

«Нет! — вспыхнула в мозгу паническая мысль. — Не меня! Только не меня!»

Ему казалось, что он кричит от ужаса, но губы только беззвучно шевелились. Когда фанатик пошёл к следующему пленнику, Антон закрыл глаза и вздохнул от облегчения, едва удерживаясь на подкашивающихся ногах.

Сектанты выбрали сталкера, которому Ломоть навесил вещмешок. Схватили под руки и поволокли на поляну.

— Твою мать! — процедил сквозь зубы мародёр, глядя, как его пожитки болтаются на несчастном.

В другой ситуации Бугай и Жнец не преминули бы высмеять неудачливого товарища, но сейчас оба бандита с хмурыми лицами смотрели на происходящее.

— Всем сесть! — спохватившись, приказали охранники. — Быстро!

Антон с радостью исполнил приказ. Тех, кто замешкался, отправили на землю ударами под колени.

Сталкер в руках фанатиков извивался и пытался вырваться. Они бросили его на землю, прижали, и Антон увидел, как кричащему и сопротивляющемуся пленнику всунули в рот какой-то небольшой предмет, после чего тот замолчал и выгнулся дугой, словно в сильнейшей судороге. Один из сектантов срезал ножом вещмешок мародёра, отшвырнул в сторону, потом распорол на сталкере рубашку, а второй сделал глубокий надрез на груди несчастного. Над кровоточащей раной они поместили какой-то артефакт, а сами расположились по бокам сталкера и начали, монотонно подвывая, раскачиваться из стороны в сторону.

Через некоторое время наблюдающие за безумным ритуалом люди увидели, как артефакт начал пульсировать и набухать. Тело жертвы стало выгибаться, отдавая жуткому предмету свою жизнь. Артефакт тускло светился красным, постепенно становясь все ярче и ярче. Казалось, что он оживает, вытягивая при этом из жертвы все соки.

Фанатики не прекращали своего глухого пения, пока человек между ними не замер. Потом один из них снял артефакт с груди жертвы, поместил в железный контейнер, который подставил второй сектант, они вдвоём подхватили тело и потащили за деревья.

И пленники, и их конвоиры смотрели на все это как заворожённые.

— Кожа, куда они его? — дрожащим шёпотом спросил Ломоть.

Тощий не ответил.

— Кожа?.. — Мародёр дотронулся до плеча напарника, но тот, не оборачиваясь, дёрнул рукой и пошёл к главарю.

Остальные бандиты подтянулись за ним.