— Когда странник не знает, куда держит путь, ни одна тропа не приведёт его к цели.

— Тут не поспоришь, — мрачно отозвалась Кристина и не дожидаясь реакции призрака тяжело вздохнула: — Вот только я-то как раз знаю, куда хочу попасть, просто плохо представляю, как это сделать.

— Ты желаешь вернуться домой. Тебе известно, что для этого нужно?

Кристина пожала плечами:

— Теоретически. Прыгнуть в тот же Провал, через который меня притащили сюда. Я даже знаю, где он находится — на том самом холме, откуда я сбежала от солдат. Вот только мы не можем просто взять и заявиться туда.

Хель вопросительно наклонила голову, и Кристина пояснила:

— Потому что к холму прилагается и обитающий там Дух, вот почему. И пока я не пойму, что ему от меня нужно, я не то что к холму, я даже к тому лесу не подойду. Просто на всякий случай.

— Ты считаешь, вдали от холма Дух теряет силу?

— Очень хочу на это надеяться. Он совершенно точно следил за нами, и если бы захотел, то без проблем притащил бы куда угодно. Но ведь всё было совсем не так: сначала какой-то непонятный договор с королём, абсолютно, на мой взгляд, бессмысленный, как будто заключённый только ради того, чтобы было, кого за мной отправить. Нет, в целом довольно разумно: если бы я сама не позвала на помощь, меня бы нашли гвардейцы и привели к королю, который теперь тоже повязан с Духом. Но зачем такие сложности, почему самому это не сделать?

Затем всё явно идёт не по плану, и мы ставим на уши Формо — но и в этот раз он остаётся в стороне, хотя сразу было понятно, что справиться с «Другой» нам будет ой как непросто. Не вмешался даже тогда, когда вы меня на пару чуть не прикончили; до сих пор волосы палёным пахнут… Получается, снова ждал, пока позовут? Но какой в этом смысл? Вот представь, у тебя есть хитрый план, и один из элементов этого плана сейчас разорвут на части — ты бы стала ждать?

Вопрос был скорее риторическим, однако Хель отнеслась к нему со всей серьёзностью, чем заставила Кристину пережить пару не самых приятных мгновений.

— Если раскрыть себя означает поставить под угрозу весь план, а также в случае, если указанный «элемент» несложно заменить, — тогда я бы не стала вмешиваться. Однако в тебя было вложено немало усилий, а существование Духа гвардейцам известно. Не вижу причин отказываться от подготовленного орудия.

Кристина поёжилась, как и всякий раз, когда ей доводилось сталкиваться с холодным прагматизмом вельменно. Винить, впрочем, было некого: в конце концов она сама выбрала аналогию.

— То есть, получается, что он либо не захотел вмешиваться, либо просто не смог. Я склоняюсь ко второму, — справившись с эмоциями продолжала она, — потому что перед тем, как затолкать меня в этот дивный новый мир, Дух как бы между прочим показал, как его вызвать, если запахнет жареным — и без Тропы там тоже не обошлось. И да, кстати, раз уж заговорили о Тропах, я вот ещё чего не понимаю: из того дома можно было уйти как минимум в трёх направлениях — тогда почему именно этот мир? Что в нём такого необычного? Он что, называется как-то особенно забавно?

— Мы говорим: «Halithe».

Встретившись с непонимающим взглядом, Хель пояснила:

— Это значит: «мир».

— Логично, — вздохнула Кристина, которая никогда всерьёз и не рассчитывала, что название этого мира действительно что-то ей даст. Что же до остальных миров, в которые можно было попасть с Перекрёстка, они вполне могли оказаться непригодными для жизни.

Очередной тупик.

Они помолчали: одна — сосредоточенно разглядывая последнюю четверть заходящего за горы солнца; другая — бесстрастно.