Глава 19

К вечеру о драке знают все. Мою сокамерницу и прежде избегали; теперь же при появлении Энджел девочки вжимаются в стены, пытаясь стать как можно незаметнее, и торопливо прячут глаза.

В глубине души я гадаю, как бы они отнеслись к тому, что я сделала с Филипом. Как всегда, когда думаю про ночь под мостом, в груди болезненно колет.

– Вижу, тебе не терпится о чем-то спросить, – говорит Энджел, когда мы садимся ужинать. – Валяй. Не могу смотреть, как ты задумчиво кривишь рожу.

Я склоняю голову набок.

– Почему тебя все слушаются?

– Ты серьезно?

– Я про охрану.

Энджел пожимает плечами.

– Я тут, можно сказать, королева. Сижу дольше всех. Уже сменились три коменданта, два десятка охранниц и сотня девчонок – а я по-прежнему здесь.

Разбитые пальцы Энджел лежат на столе. Грубая кожица на костяшках рассечена, будто на лопнувшем винограде.

– А Бенни? – спрашиваю я.

– Я попала сюда, когда мне было двенадцать. И первой встретила здесь Бенни. Если меня кто и воспитывал в жизни – то это она.

На следующий день после завтрака приходит доктор Уилсон. Он оценивает новый антураж моей камеры – две мягкие игрушки и бумажного журавлика. Я недавно начала внедряться в сложную торговую систему, существующую в колонии. Энджел поделилась со мной жвачкой, которую Бенни дала ей за то, что она помогла убирать блевотину в столовой, а я выменяла ее у рыжей девчонки с татуировкой на шее на синего плюшевого медведя. Потом получила красную черепаху с выпотрошенным животом, в котором пронесли контрабанду, и бумажную фигурку – их девочка-альбинос по рекомендации психолога раздавала всем желающим.