— Я всё сделал из твоей программы? Можем теперь пойти домой?

Эмри, которой уже начало казаться, что она сама сходит с ума, всё никак не удавалось понять, что только что произошло. Но всё же она была ещё достаточно адекватна для понимания того, что в мире есть гораздо более приятные места для рассуждений на эту тему. Не отлипая от стенки, к которой она сама же и отошла, Эмри с самым миролюбивым своим видом направилась к двери.

— Увидимся дома, — сказала она, нервно улыбнувшись.

— Ага, конечно, — ответил он ей вполне серьёзно. — Хватит шуток на сегодня.

— У тебя, если честно, так себе с чувством юмора, — не менее серьёзно ответила она, всё сокращая расстояние до двери.

— Уж не думаешь же ты от меня убежать? — с нескрываемым любопытством поинтересовался Гений.

Эмри подумала, что это, пожалуй, и правда будет ещё глупее, чем пытаться у него под носом разобрать А-17, и остановилась.

— Сядь в кресло, — сказал он, но Эмри его не послушала, потому что, хотя он, несомненно, мог бы достать её и из-под земли, самой приближаться к нему ей не слишком хотелось.

— Ты не поняла меня? — спросил он таким тоном, что Эмри тут же забыла своё предыдущее опасение и села, несмотря на то, что теперь он оказался прямо за её спиной.

— Так чего ты от меня хочешь? — спросила она с вернувшимся к ней безразличием в голосе.

— Мне тут твой друг Роулс предлагал применить к тебе А-17, снова жениться на тебе и жить с тобой долго и счастливо.

Эмри рассмеялась тому, насколько безумно было это предложение.

— Да, ты права, это смешно, и это совершенно не то, чего я от тебя, как ты говоришь, хочу.

«Ну конечно не то, — подумала Эмри, — ты же лицемер».

— Так что тогда тебе нужно? Чтоб я оставалась с тобой из-за того, что ты меня запугиваешь? О, ну это полностью меняет дело.

— Да что ты, — сказал он даже как-то грустно, — я всего лишь хочу, чтобы ты хоть раз в жизни сказала мне правду. Я хочу знать, что такого плохого я тебе сделал, что ты согласилась выйти за меня замуж. Хочу знать, чем я заслужил то, что ты продала все наши секреты комитету. Мне, конечно, совершенно непонятно, что подвигло тебя спустя неделю с момента нашего не слишком приятного расставания завести роман с таким болваном, как Эс. И мне не менее интересно, почему ты постоянно была милой и флиртовала со всеми, буквально со всеми, кроме меня? Неужели ты совсем никогда меня не любила? Почему ты продолжала это делать, видя, как я страдаю от ревности? Почему тебе не жилось спокойно, когда ты приехала в сектор? Зачем тебе понадобилось лезть ко мне? И самое мне непонятное: почему ты не сказала мне про Эс? Уж неужели потому, что так боялась меня разозлить? И почему, наконец, ты пыталась, хоть и довольно бесполезно, спасти меня в тот день, когда твой Эс застрелил Мелджена?

«Правда? — подумала Эмри. — Что вообще такое правда в данном случае?»

Она прекрасно понимала, что он ждёт вполне конкретную правду. Он всё это и так знает, но хочет услышать от неё. И скажи она хоть слово, не соответствующее его ожиданиям, кто знает, что из этого выйдет.

— И что же ты сделаешь после того, как узнаешь… правду? — спросила она, хотя, наверно, в этом вопросе не было особенного смысла. Эмри просто оттягивала момент начала исповеди.

— Применю к тебе А-17, разумеется, — спокойно ответил он. — Теперь это неизбежно, что бы ты ни сказала. Так что, пожалуйста, хоть сейчас меня не обманывай. Да и как ты понимаешь, правду я всё равно скоро узнаю.