Глава 8. Объятие не решает проблемы

Его контакт я сохраняю в телефоне под именем Джен. Так зовут мою сестру и нескольких друзей. Надеюсь, когда его сообщения будут высвечиваться на экране, дети ничего не заподозрят. Я пока не готова объявить, что хожу на свидания, но, делая это втайне, чувствую себя правонарушительницей. Я запуталась в своих отношениях с Майклом, с каждым новым летним днем отдаляюсь от него все дальше и дальше, но порвать окончательно не желаю. Если дети узнают, что я встречаюсь с другими, то примут это за последнее слово о нашем будущем. Учитывая мою собственную нерешительность, меньше всего мне хотелось бы, чтобы к этому примешались еще и их чувства.

Словно в бегах, постоянно теперь нуждаясь в движении, я увожу Джорджию на несколько дней в Пенсильванию, чтобы навестить наших друзей в их домике у озера. Мне всегда было чем заняться: возиться с выпечкой, творческими проектами или наводить порядок в шкафах. Уверяю, что люблю посидеть с хорошей книгой, но, имея такую возможность, редко позволяю себе расслабиться. Сейчас я как будто на спидах. Во время чтения мои глаза бесцельно сканируют текст, не впитывая слова, и я берусь за книгу лишь затем, чтобы бросить ее уже через несколько страниц. Если сижу неподвижно, то занимаю себя сбивающими с толку мыслями о своем прошлом и безответными вопросами о будущем. Мой разум находится в постоянном, неприятном состоянии перегрузки.

Однажды вечером, уложив детей спать, мы отдыхаем в гостиной моей подруги Александры с бутылкой игристого, и я интересуюсь у ее восьмидесятилетней мамы, как она познакомилась со своим мужем пятьдесят лет назад. Он недавно ушел из жизни после долгой болезни, и, думаю, ей будет полезно вспомнить времена, когда он был молод и здоров.

— Я жила в ветхой каморке на Сент-Маркс-Плейс, и однажды мне повстречался парнишка: он уронил продукты в коридоре. Они предназначались для его друга, но шел ливень, пакет намок и порвался. Друга дома не было, но парень не мог просто так оставить продукты в коридоре, поэтому отдал мне. Между нами завязался разговор, и он пригласил меня на вечеринку к приятелю — художнику Стефену. Тот жил в центре города со своей девушкой. И я пошла, там была интересная компания художников и писателей, которые постоянно устраивали вечеринки. За несколько месяцев я очень с ними сблизилась. Однажды в дверь громко постучали. Я открыла: Стефен с несчастным видом буквально ворвался и выпалил, что не может ждать ни минуты, потому что влюбился в меня. Я тоже была влюблена в него, но он жил со своей девушкой, с которой мы сдружились. Он сказал, что должен быть со мной и поедет к себе за вещами.

Я с грустью думаю о безымянной подруге. Мне ли не знать, каково это, когда любовь, на которую ты рассчитываешь, перенаправляется к другой женщине.

— Чтобы провести с вами ночь или сразу переехать? — уточняю я.

— Чтобы переехать: он больше не мог оставаться со своей девушкой, рассказав ей обо мне. Поэтому и отправился в город, — продолжает она.

— Погодите, то есть он приходит, признается вам в любви, вы отвечаете «да», и он просто уходит? — спрашиваю ее.

— Да, получается так, — говорит она.

— Вы не переспали с ним? Мужчина появляется у вас на пороге, вы признаетесь друг другу в своих чувствах, и всё? — сомневаюсь я.

— Может, и переспали, — задумчиво отвечает она. Мы с Александрой взвизгиваем от смеха. Я уточняю, скромничает ли она или действительно не может припомнить.

— Ну ладно, ладно, мы переспали. Но потом он ушел и должен был сразу вернуться, но не вернулся. Его не было несколько часов. Я сникла, но возможности связаться с ним не было: я не могла ему позвонить. Я подумала, что он решил остаться со своей девушкой. Но в конце концов он объявился, и знаете, где он был? — спрашивает она.

— Собирал на улице вещи после того, как девушка выбросила их из окна? — предполагаю я.

— Нет. Он зашел в бар, чтобы посмотреть Суперкубок. Его тогда проводили впервые, крупное событие. Как только Суперкубок закончился, он сразу пришел, — торжествующе говорит она.

Если не обращать внимания на мое сострадание к брошенной девушке, то я просто очарована историей, ее страстью и пылом. Удивительно, что этой женщине запомнился не секс, а совсем другие моменты. Ее поразило внезапное признание в любви, когда они объяснились в чувствах, пусть это и причинило душевную боль третьей стороне. Я делаю вывод: в каждой истории любви есть секс, но говорить о нем открыто не принято. Люди расспрашивают друг друга, как познакомились или когда осознали, что любовь навсегда. Но не интересуются, каким был секс — взрывным или тоскливым, волнующим или разочаровывающим. Он — неотъемлемая часть любых близких отношений, так почему же мы не обсуждаем его так же свободно, как чувства? Я хочу не только заниматься сексом, но и говорить о нем. Хочу понять его, разобраться, в чем его сила и слабость, чем он подпитывается и что значит для других людей.