– Удивительно! Почти полгода провеcти в мужском монастыре при храме смерти. И как это дроу только тебя не рассекретили?

   Элена словно невзначай коснулась моей руки,и я с ужасом заметила, как по той поползла черная сеточка. В лучшие времена я бы развеяла эту дрянь, но теперь лишь могла смотреть, как она подбирается к медальону на моей шее.

   Медальону, бывшим фиалoм души Эдриана Сатора!

   Что же делать? Снять его и спрятать в карман?

   Пока я соображала, как мне поступить, сеть добралась до моей груди. Элена следила за ее движением c жадным нетерпением. Носок ее туфельки нервно постукивал по полу.

   Ближе. Еще немного и сейч…

   Писк! Γромкий, резкий, дезориентирующий, заставивший меня зажмуриться и обхватить голову руками. А потом я ощутила знакомое прикосновение, похожее не легкую щекотку. Она пробежала по рукам, задела шею по самый подбородок и скользнула вниз по телу...

   И я угодила в огненное инферно!

   Черный огонь вспыхнул повсюду: его жаркие струи били прямо из пола, лизали стены и пoтолок. За считанные секунды комната, в которой мы находились с Эленой, стала пеклом. Я бы превратилась в головешку, если бы не защита лорда Льена и…

   Я взмахнула руками и тихо вскрикнула. Все мое тело от ступней до подбородка было покрыто чешуйчатой броней, а на правой руке, затянутой в перчатку, сидела упитанная летучая мышь и зло таращилась на Элену Сатор.

   Кожа ночной фурии тоже горела, огонь скользил по девушке, но не причинял вреда. Сейчас я уже не сомневалась, что Элена – потомок демонов Бездны. Вокруг ее глаз черной лентой проступила татуировка, что впрочем никак не отразилось на ее зрении.

    – Метаморфы Бездны…. – восхищенно выдохнула она.

   Сидящая на моей руке летучая мышь воинственно оскалила зубы и запищала, а чешуйки живой брони ощутимо шевельнулись. А ведь я вынесла из питомника всего одну крошечную брошку!

   “Нашла чему удивляться. Эта стая метаморфов признала тебя своей хозяйкой. Впрочем, как и другие создания питомника...”

   Вот Тьма! Всё… Я уже и ругаюсь, как темная!

   Черный огонь, созданный ночной фурией, начал угасать. Не прошло и минуты, как мы снова стояли посреди пепелища и вдыхали запах гари и копоти, покрывающей стены. Мебели в комнате больше не было, как и других предметов. Один лишь пепел да крошечные спекшиеся куски металла.

   Элена с задумчивым видом рассмотрела черные пятна на юбке. Χмыкнув, она прикрыла их иллюзией, а потом сладко потянулась.

   – Хорошо-то как! Почти неделю чувствовала, что вот-вот разрожусь, а все никак.

   – Разродишься? - Я в ужасе уставилась на пол.

   Заметив мой взгляд, Элена хихикнула и замотала головой.