– Вы одна из авторов этой книги? – спросила она.
Я сказала:
– Да.
И она протянула мне руку и пожала ее. И только тогда я заметила позади нее девочку-подростка.
– Спасибо, – сказала женщина. – Моя дочь слишком застенчива, чтобы сказать вам об этом, но она прочитала вашу книгу, а потом поделилась ею со мной, и теперь я наконец понимаю ее. Наконец-то до меня дошло.
Дочь кивнула, и глаза матери начали слезиться. А затем и мои глаза. И глаза дочери тоже наполнились слезами. Я уверена, что все вокруг нас задавались вопросом, почему мы трое улыбались и плакали одновременно, но это был замечательный момент. Вот для чего мы пишем: чтобы оказать влияние на кого-то другого.
Мой опыт взаимодействия со «Сверхъестественным» произвел эффект снежного кома. Немного уверенности в себе стимулирует самовыражение, а оно, в свою очередь, накапливается все больше и больше. Кэти основала «Журнал исследований фандома» совместно с издательством Intellect Publishing, а я была членом редакторского состава. Во время одной из наших встреч я услышала об их серии «Феномен фанатства», где рассказывалось о книгах, фильмах или сериалах, которые стали настоящим феноменом. Я задавалась вопросом, почему же «Сверхъестественного» нет в этом списке? Мне сообщили, что они вносят в этот список только те сериалы, которые выходят уже давно или завершены, с большой фанатской базой.
– Но у «Сверхъестественного» уже есть большая фанатская база, – возразила я. – Этот сериал выходит уже восемь лет, у него много фанатов и интернет-наград, которые доказывают, что он – феномен!
Я думаю, что в издательстве уже устали от моих писем, оспаривающих этот вопрос (еще одно преимущество, которое получаешь, когда твой голос обретает силу). Они согласились позволить нам стать редакторами книги, посвященной «Сверхъестественному». Миша Коллинз написал целую главу о том, как роль Кастиэля и фанаты изменили его жизнь к лучшему. Ричард Спейт-младший написал главу о том, как опыт участия в конвенциях изменил его понимание себя и фандома. Серж Ладокур, великолепный оператор сериала, тоже написал главу. У нас были статьи от фанатов и ученых; в «Феномен фанатства: Сверхъестественное» вошло множество точек зрения, которые нам показались важными.
В тот год я принесла копию книги на конвенцию по «Сверхъестественному» в Ванкувере, чтобы вручить ее Сержу и поблагодарить его за вклад.
– Не зайдешь на съемочную площадку, пока ты здесь? – спросил он, как будто это был самый обычный вопрос в мире.
Мне удалось пискнуть «хорошо», и так мы еще раз попали на площадку, впечатленные теплотой и дружелюбием актеров и съемочной группы. Как и в мой первый визит, все очень старались, чтобы мы чувствовали себя желанными гостями. Во время обеденного перерыва приглашенная актриса показала нам, как в «Сверхъестественном» искусство макияжа делает привлекательную женщину похожей на злую ведьму. Помощница режиссера по сценарию рассказала нам о своей работе и расспросила о наших книгах. Лучше всего было то, что сценарист эпизода Робби Томпсон сидел вместе с нами весь день. Он поделился своими мыслями о серии и процессе написания сценария, а когда узнал, что я пишу книги о «Сверхъестественном», сказал, что обязательно их прочитает. «Хм-м-м», – вежливо произнесла я, будучи полностью уверена, что это просто любезность. Ни для кого не секрет, что я обожаю актеров сериала, но почти так же сильно я обожаю сценаристов. Беседа с Эриком Крипке и Сэрой Гэмбл вызвала у меня столько же восторга, как и общение с Дженсеном, Джаредом или Мишей. Так что давайте просто подытожим, что я была в полном восторге. (Ах да! Робби купил все книги. И прочитал их.)
Робби несколько раз вызывали для консультаций по вопросам реплик героев, и необходимые изменения были сделаны на месте. Это очень удобно, когда на съемочной площадке есть сценарист! В перерывах между съемками он показывал нам удивительные декорации бункера, занимающие большую часть одного из гигантских съемочных павильонов. В отличие от этой большинство декораций не кажутся настоящими, когда вы стоите внутри них. Здесь на потолках и дверях изображены защитные символы. Кастрюли, сковородки и банки с начинкой для пирогов стоят на полках в кухне. В помещении, оборудованном под лабораторию, полно всякой всячины, как у безумного ученого: мензурки и пробирки, наполовину заполненные разноцветными жидкостями, микроскопы с чем-то отвратительно выглядящим на предметном стекле, полки с банками, склянками и записными книжками. Я с удовольствием прошлась с Робби по библиотеке, просматривая книгу за книгой, чтобы разузнать, что там читают Сэм и Дин. Я была особенно взволнованна, когда нашла на полках старый текст по психологии, – да уж, они в этом явно нуждаются! Коридоры – это настоящие коридоры, а комнаты – настоящие комнаты (хотя и со съемными потолками, чтобы можно было снимать сверху). На самом деле декорации настолько огромны, что один или два раза я немного заблудилась, пытаясь добраться до уборной или выйти на улицу, чтобы перекусить у стола с закусками. Потеряться в бункере Хранителей знаний – не об этом ли мы все мечтаем?
Каждый раз, когда аппаратную (островок в съемочном павильоне, где стоят камеры, мониторы, стулья для режиссера, оператора, сценариста, помощника сценариста… и, в данном случае, для нас!) нужно было перемещать, мы были ошеломлены тем, как быстро и эффективно они переходили с одной площадки на другую.
«Идем дальше», – говорит режиссер Боб Сингер, и они двигаются дальше. Томпсон – это тот самый сценарист, который придумал фанатку и гика Чарли Брэдбери, так что я думаю, он хорошо знает наши сокровенные фанатские желания: перед отъездом он показал нам спальню Дина. Несколько минут я сидела на кровати в жутком восторге. Здесь не было матраса, запоминающего форму тела, который я ожидала увидеть, но все же это было захватывающе. Эй, это единственное, что мне светило в постели Дина Винчестера, так что позвольте моей фантазии разогнаться.
В одиннадцатом сезоне мне снова удалось посетить съемочную площадку, на этот раз под открытом небом, и посмотреть, как Дженсен и приглашенная звезда Роб Бенедикт снимаются в некоторых из своих мощных совместных сцен (и отбиваются от свирепых комаров между дублями – знаете ли вы, что Дженсен может хлопнуть в ладоши и поймать в воздухе комара?). Дженсен извинился за то, что в тот день не было «чего-то более захватывающего», а я покачала головой. Этот сериал? Каждая вещь в нем завораживает меня. Я видела, как Роб и Дженсен смеются между дублями и кидаются попкорном. Я болтала с приглашенной звездой Эмили Суоллоу (Амара) о проблемах ношения одного и того же платья в течение всего сезона (либо Амаре выставили огромный счет из химчистки, либо это платье очень испортилось к концу сезона). Я наблюдала за сотрудничеством, взаимным уважением и привязанностью между режиссером Томом Райтом и актерами, когда он вносил поправки и комментарии, а актеры в ответ незаметно меняли свою игру. Не захватывающее? Я была загипнотизирована.
В тот день они снимали в прекрасном лесу Ванкувера, где высокие сосны, казалось, достигали неба, а под нами расстилалась толстая подстилка из шишек и сломанных веток. Эти ветки, к сожалению, издавали громкий хруст и треск, если вы шли по ним, а это означало, что я застывала каждый раз, когда они начинали снимать, боясь, что я пошевелюсь и треск веток испортит дубль. Я отчетливо помню момент, когда шла позади Дженсена и Эмили – они направлялись в другую часть леса – и смотрела на ноги Дженсена, потому что на нем были те самые ботинки Дина. Солнце еле проглядывало сквозь высокие деревья, небо над головой было голубым, и я шла по стопам Дина Винчестера, словно иду рядом с вымышленным персонажем, который так много для меня значил. Не захватывающее? Я улыбалась, пытаясь запечатлеть этот образ в памяти.
Позже в тот же день они сняли сцену, где Роб и Дженсен (Бог и Дин) разговаривают на скамейке в парке. Дженсен сказал нам, что гигантское старое дерево, под которым мы стояли, было тем самым, которое актеры и съемочная группа называют деревом Кима в память о любимом исполнительном продюсере и режиссере Киме Мэннерсе. Когда мы стояли там, я вспомнила первый визит на съемочную площадку, когда Ким еще был с нами. Я была переполнена эмоциями к этому сериалу, который так сильно изменил мою жизнь за последние десять лет.
Уверенность, которую я обрела благодаря «Сверхъестественному» и фандому, изменила как мою профессиональную, так и личную жизнь. Я не из тех людей, которые могут просто сказать: «О, круто, давай сменим работу». Я к ней привязываюсь. Я люблю безопасность, а не риск. Я бы ни за что добровольно не вызвалась встать перед отделом кадров и выступить с речью о работе! Но мой опыт в фандоме «Сверхъестественного» был всецело связан с риском: рискнуть, отбросить осторожность, осмелиться сделать то, что мне хотелось! Я глубоко вздохнула и подала заявление на место преподавателя в соседнем университете. Я так нервничала во время интервью, что принесла неверную версию своей презентации в PowerPoint, а затем в ужасе смотрела на экран в течение добрых двух минут, пытаясь понять, как согласовать мои тщательно подготовленные заметки с несоответствующими слайдами. Внутренне я проклинала себя за то, что пошла на такой риск. Но, с другой стороны, я пыталась импровизировать. Отдел кадров сказал мне, что одна из причин, по которой они дали мне эту работу, заключалась в том, что я умела держать себя в руках во время экстренной ситуации.
Я нашла себя и в личной жизни. Признание, которое я получила благодаря фандому и написанию книг, положительно повлияло и на мою личную жизнь. Как только я нашла в себе мужество прекратить отношения, которые были какими угодно, но не искренними, я решила быть такой же настоящей со своим следующим партнером, какой я была со своим интернет-сообществом. Мой новый партнер с самого начала увидел настоящую меня, со всеми фанатскими наклонностями и всем прочим. Он читал мои работы, профессиональные статьи и фанфики с одинаковым интересом. Он также очень быстро понял, что предложение: «Эй, хочешь посмотреть “Сверхъестественное”?» было более мощным афродизиаком, чем лучшая бутылка вина или мои любимые конфеты.