Лицо его деда сделалось пепельно-серым, но Дэй не испытывал жалости. Если он хотел получить прощение, то от него он его точно не дождется.

Наконец Бенсон тяжело поднялся и, порывшись в ящике стола, достал конверт.

Протянув его Дэю, он снова сел в кресло.

– Прочти письмо, – потребовал он, когда Дэй молча уставился на конверт.

На нем красовалась австралийская марка. Дэй с матерью жили в Австралии, когда ему исполнилось шесть лет, они перебрались в Америку.

Предчувствуя, что ему совсем не понравится то, что было в конверте, он достал листок бумаги, развернул и сразу узнал почерк отца. Дэй внутренне содрогнулся, потрясенный злостью, которая пронизывала это письмо. В нем говорилось, чтобы Бенсон навсегда забыл о своей дочери и не лез в ее жизнь.

А затем он увидел подпись и выругался. Он потрясенно уставился на Бенсона и встретился с его спокойным и отстраненным взглядом.

– Моя мать этого не писала.

– Я знаю, – ответил Бенсон, на его лице застыла боль. – Теперь знаю. Но, получив это письмо двадцать семь лет назад, я был слишком горд, чтобы спросить ее об этом. И к своему большому стыду, так больше не попытался узнать правду. – В комнате повисла тишина.

– А теперь ты умираешь и хочешь все исправить.

– Не совсем так. Три месяца назад, когда я узнал, что мои проблемы со здоровьем связаны не только с возрастом, я увидел фотографию в приемной врача. Это была фотография с какого-то светского мероприятия в Нью-Йорке, и я сразу узнал Рэйчел. Не думаю, что ты меня поймешь, но, когда я снова увидел ее лицо, все обиды исчезли без следа.

Дэй молчал, он не знал, как повел бы себя, окажись он на месте деда. Возможно, он поступил бы точно так же…

– А мама знает о письме?

Бенсон покачал головой.

– Я еще не показывал его ей.

– И не показывай, – посоветовал Дэй. – Мой отец постоянно придумывал какие-то истории, и в детстве я считал его агентом секретной службы. Он делился со мной своими тайнами, говоря, что мама его не понимает. И только после его смерти я понял, что он был всего лишь обманщиком, мечтавшим достать луну с неба. – Дэй вздохнул и протянул Бенсону письмо. – И, к счастью для тебя, моей матери не обязательно читать это письмо, чтобы простить тебя.

– В отличие от тебя.

– Да, в отличие от меня. – Хотя теперь Дэй уже не мог понять, что чувствует.

Его дед вздохнул.

– Яблочко от яблони недалеко падает.