Пернилла уронила вилку.

— Крон?

Моника изо всех сил старалась улыбнуться, но не была уверена, что ей это удалось.

— Это правда?

Она снова кивнула.

На лице Перниллы явственно проступила та самая реакция, которую так долго ждала Моника. Впервые она видела откровенную радость и благодарность. Слова изо рта Перниллы вылетали с той же скоростью, с какой та осознавала все последствия этой новости.

Моника ничего не чувствовала.

— Но это же просто невероятно. Вы уверены, что они говорили серьезно? В таком случае нам не нужно будет съезжать с квартиры, и я смогу выплатить кредит. Я даже не знаю, как мне благодарить вас за все это!

Представляешь, Моника? Представляешь, она не знает, как благодарить тебя за это? И это после всего, что ты для нее сделала.

Моника встала.

— Извините, мне нужно в туалет.

Чтобы удерживать равновесие, ей пришлось опираться о стены и дверные косяки. Закрывшись в ванной, она склонилась над раковиной. Не отрываясь, она смотрела на свое отражение в зеркале — пока черты лица не начали расплываться, превращая ее в чудовище. Она уже очень близко, у самой черты. Это опасно. Засасывающий мрак рядом, она чувствует, как он вибрирует. Он давит на тонкую защитную пленку, ищет брешь. Она должна признаться. Должна пойти к Пернилле и во всем признаться. Сказать, что это она во всем виновата. Если она не сделает этого сейчас, она не сделает этого никогда. Она будет обречена все время лгать. И испытывать постоянный страх разоблачения.

Внезапно зазвонил телефон. Моника не обращала внимания на звонок. Но в дверь ванной осторожно постучали:

— Моника, вам звонят. Она не представилась.

Сделав глубокий вдох, Моника приоткрыла дверь, чтобы взять трубку. Она не была уверена, что совладает с собственным голосом.

— Да, это Моника.

— Здравствуйте, Моника, это Осе. Не буду вам мешать, поскольку у вас, как я поняла, гости, у меня очень короткий вопрос.

Тонкая, защищавшая ее пленка мгновенно восстановила свою целостность, и от мрака по ту сторону Моника теперь была защищена. Поддавшись первому порыву, она чуть не захлопнула дверь, но потом почувствовала, что должна увидеть лицо Перниллы. Увидеть — чтобы понять, узнала ли она голос женщины, которая приходила к ней домой, чтобы рассказать о своем чувстве вины. Пернилла тем временем снова села за стол, Моника видела ее только со спины.

— Все в порядке. Мы просто ужинаем с подругой.

Во всяком случае, Пернилла продолжала есть.