— Передай той, какая тебя послала, что я ей все лохмы выдеру…

— Меня никто не посылал. Я сама выпросилась, — созналась девчонка.

— Зачем? — удивилась Тонька.

— Молоко люблю.

— А чего ж уходишь?

— Я боюсь вас. Всех боюсь… И их тоже…

— За что тебя сюда прислали? — подошла Тонька почти вплотную.

Девчонка отшатнулась испуганно.

— Не скажу! Бить меня станете.

— Не буду, — пообещала Тонька.

— Я цветы воровала на кладбище. Какие покойникам приносили. А потом продавала их на базаре. Но меня поймали. Били сильно. И посадили за осквернение кладбища и достоинства усопших, — тиранула глаза Зинка.

— Врешь ты все, — не поверила ей девка.

— А вот и нет! Я целых три года воровала цветы с могил. Всякие. И ничего. А тут начальник умер. Я и не знала. Всю могилу его венками обложили. Цветов прорва. Я их все забрала и продала на базаре. А когда в другой раз пришла — опять на той могиле цветов море стоит. Но в вазах. Я — за них. А меня за волосы и поймали. Оказалось, что я у большого начальника воровала. Мне и не простили.

— А зачем воровала?

— Хм, а жрать что стали бы? — хмыкнула Зинка недоуменно.

— Ну, отец, мать кормить должны.

— Где их возьму? Отец нас давно бросил. Все жалел, что нас — сопляков голожопых, за чекушку никто не возьмет. Нельзя пропить. А жрать — просим. Вот и ушел он от нас насовсем. Куда — не знаю.

— А мать?

— Она с болезни померла.

— И много вас, детей, осталось?