Устимыч помахал рукой еще издали.

– Здорово, мужики! – приветствовал он, приблизившись.

– Здравкуйте, товарищ председатель, – уныло ответил один за всех.

Обменявшись рукопожатиями, все расступились, давая возможность Устимычу пройти к воротам лесопилки, чтобы отпереть замок.

Спустя некоторое время все сгруппировались в захламленном цехе.

– Хведор Устимыч! – обратился к председателю один из мужиков. – Ты хушь пообъясняй людям, пошто перетребушил ни свет ни заря. А то мы зараз повертаем в обратну.

– Я те повертаю! – не то в шутку, не то всерьез пригрозил Захаров. – Делов я не маю, штоба без интересу вас сбирать тутась, да? А ну, слухать меня!

– Да ты балакай давай!

– Пральна! Чаво грозить-тось? Говоры!

– Значица, так. – Председатель сельсовета Федор Устимыч Захаров степенно закурил и начал речь держать: – Будема, мужички, лесопилку-то запускать нонче.

– Да хтой будеть?! – послышался удивленный вопрос. – Хтой те машины дурковые знаить? Воны жа попереломаны-тить!

– Вот, ён будить! – ответил Устимыч, выталкивая перед собой Соленого. – Знакомьтеся. Куваев Платон Игнатьевич.

– А хтой ён таков? – недовольно спросил

кто-то из толпы. – Откудова будить?

– Вы меня, мужики, не спрашайте, – выставил перед собой ладонь председатель. – Платон перад вами, его и пытайте.

– А чего меня пытать? Я и сам расскажу, кто такой! – переиначив местный говор в шутливый каламбур, с улыбкой подал голос Соленый.

– Глянь-кось, смелай какой выискался-тить!..

– Видали таких!..

– Болтать все горазды, а как до дела…

Мужики были явно недовольны появлением в Ургале чужого да к тому же претендующего на роль начальника.