– Это и есть миф.

– Вы заявляете мне это с уверенностью, которую можно оправдать лишь вашим высокомерием.

– Вы хотите, чтобы я была вам благодарна за перенесенные мною унижения, потому что этим вы спасли меня от случайного отравления смертельным ядом? Да это вы самый настоящий специалист в области высокомерия, Сакнос! Первый министр Шактану.

– Унижения? Вы отказывались назвать мне свое имя.

– Я стала вашей пленницей.

– Вы сами попали в нашу ловушку. И меня до сих пор терзает любопытство, каким образом это произошло и почему. Что связывает вас, Клеопатру, с Рамзесом Великим? Может быть, вас привели к нему слухи о загадочном египтологе, как это произошло, например, со мной? Как вышло, что появление мистера Рамзи в современном мире вызвало у вас такой всплеск интереса, тогда как до сегодняшнего дня вы пребывали в тени? Возможно, вас кто-то пробудил? Кто искупал вас в солнечном свете, так чтобы вы вновь могли ступать по этой земле? Кто сказал вам, что ваш бывший любовник восстал из небытия?

А может, Рамзес вовсе не такой? Может, он просто ваш старинный соперник, враг на войне. До меня доходили слухи, что вы в свое время не ладили с великим царем Иродом. Конечно, в современной истории его помнят по гораздо более серьезным преступлениям, чем планирование вашего убийства.

– Рамзес значил для меня гораздо больше, чем все, что вы только что перечислили, – сказала Клеопатра.

– Значил, – подчеркнул Сакнос. – А что значит теперь?

Этот допрос похуже, чем травля собаками, подумала она, и гораздо унизительней попыток узнать ее настоящее имя. Признаться в своих сложных чувствах по отношению к Рамзесу перед этим страшным человеком? Но какие у нее есть варианты? Каким еще образом она могла увести этот разговор в сторону от ее странного воскрешения и его пагубных последствий? Ей крайне тяжело было раскрыться перед Джулией Стратфорд, а перед этим омерзительным человеком, этим жестоким бессердечным бессмертным – просто невозможно.

– Рамзес был моим советником и наставником в самые мрачные годы моего правления, – ответила Клеопатра. – Он был носителем мудрости, накопленной за столетия. И использовал эту свою мудрость, чтобы помогать мне. В моей борьбе против моих братьев и сестер, в борьбе против Рима. А также для установления союза с Римом, когда это стало возможным.

Она чувствовала, что теперь попала в еще одну ловушку. Если Сакнос будет продолжать расспрашивать ее, она не сможет отвечать на конкретные вопросы, не показав ему, с какой скоростью ее покидают воспоминания о ее далеком прошлом.

– Но ведь Рамзес принес с собой не только воспоминания, не правда ли? – спросил Сакнос.

Глаза их встретились.

– У Рамзеса есть чистый эликсир, – уточнил он. – Сила этого снадобья, его власть. Названия его ингредиентов. Его точная формула.

Это утверждение выглядело как-то странно, равно как и та поспешность, с которой он тут же отхлебнул из своего кубка, словно желая отвлечь ее внимание от алчного блеска, мелькнувшего в его глазах.

Его точная формула…

Она постаралась прогнать с лица нахлынувшие эмоции и сложить по кусочкам всю полученную от Сакноса информацию в единую картину. Получается, сегодняшнее отравление – не его рук дело. Но при этом он хотел похитить Джулию.

Возможно, согласно его плану, Рамзеса нужно было оставить в живых, а потом каким-то образом использовать похищение Джулии против него?

Его точная формула…