Качая головой, он проводит рукой по волосам и подходит ко мне, хватая меня за руки.
— Я соскучился по тебе. Не думал, что ты мне так сильно нравишься, пока не увидел тебя с этим засранцем.
Мне не нравится его близость, я одергиваю руки и начинаю пятиться назад.
— Ты что, пил? — Я указываю на открытую дверь. — Уходи. Прямо. Сейчас.
Он смеется и делает шаг вперед ко мне, протягивая руки.
— Ты вообще слышала, что я сказал? Ты мне нравишься. Я хочу тебя.
Я продолжаю отступать, пока не упираюсь спиной в стену, а Джейс блокирует меня руками. В таком положении я хотела бы оказаться в последнюю очередь. Особенно, когда он пьян. Я уже видела, как один пьяный придурок показал себя во всей красе. И мне не хочется видеть еще одного.
— Извини, Джейс, но нет. — Я кладу руку на его твердую грудь и толкаю, но он не двигается с места. — Убирайся, на хрен, отсюда.
Он отрицательно качает головой, а затем крепко хватает меня за запястья, удерживая их так, чтобы иметь возможность наклониться и попытаться поцеловать меня.
Я отворачиваюсь в сторону и борюсь, в попытке освободить свои запястья.
— Отвали от меня, Джейс! — Я кричу и толкаю его изо всех сил. — Даже не смей пытаться меня поцеловать. Проваливай!
Стиснув зубы, он поднимает меня и бросает на диван, а затем наваливается сверху и начинает целовать.
Он так сильно прижимается своим ртом к моему, что я царапаю губу о его зубы. Не успеваю опомниться, как его стояк оказывается прижатым к моей промежности.
— Раньше тебе это нравилось. Забыла? Давай напомню.
— Отвали! — Я толкаюсь бедрами и кричу, пока не чувствую, как его тело отрывается от меня, а затем слышу звук ударов.
Удивленная, присаживаюсь, пытаясь отдышаться, и вижу Стикса, который избивает Джейса.
Меня охватывает шок, и на секунду я забываю, как разговаривать. Сил хватает лишь на прыжок через диван, чтобы сбежать от них.
Мне кажется, удары становятся лишь сильнее и громче, пока Джейс не поднимает руки, сдаваясь.
Тяжело дыша, Стикс в последний раз прижимает голову Джейса к полу, прежде чем отойти и подбежать ко мне.
Он протягивает ко мне окровавленные руки, но я отстраняюсь, не дав ему прикоснуться к себе.