– Пикетт упадет в обморок, если вы попросите его об этом во второй раз.
– Наш долг выше чьего-либо дурного настроения, не так ли, агент Колдмун?
– Вы и в самом деле хотите его разозлить?
– А какой у нас есть выбор? Единственный другой вариант – ждать, когда нам пришлют результаты вскрытия Мэри Адлер. Но я полагаю, пользы от этого будет не больше, чем от предыдущих вскрытий, то есть полный ноль. Когда полиция решает, что совершено самоубийство, патологоанатомы ничего другого и не видят.
Пендергаст позвонил Пикетту не прежде, чем они вернулись в выделенный им временный кабинет в здании Майамского отделения ФБР. Колдмун слышал лишь одну сторону разговора, но беседа продолжалась недолго и не принесла никаких сюрпризов. Пендергаст опустил руку с телефоном:
– Пикетт снова отказал.
– Значит, эту идею можно зарубить.
– Напротив. Я в этом деле главный агент и как таковой имею власть эксгумировать Бакстер против воли Пикетта и против воли родителей.
– Вы серьезно? Это прямое неподчинение.
К огромному удивлению Колдмуна, Пендергаст улыбнулся:
– Вы должны понять, если уже не сделали этого, что в жизни неподчинение не только необходимо, но даже временами захватывающе.
Тем же вечером, находясь в своем номере отеля, Колдмун получил эсэмэску, которой ждал и опасался: «Позвоните мне немедленно».
Он позвонил, сбросив обертки «Твинки» с кровати, и Пикетт ответил ему крайне раздраженно:
– Колдмун? Я ждал вашего звонка с момента моего разговора с Пендергастом.
На самом деле Колдмун весь день собирался ему позвонить. Он знал, что должен проинформировать Пикетта о намерениях Пендергаста. И у него имелись все основания, чтобы сделать это. Идея Пендергаста представляла собой еще одну легкомысленную схему, которая ничего не даст и закончится катастрофически. «Вы – перспективный агент. Вы уже далеко продвинулись, невзирая ни на какие давние традиции. Мне симпатичны ваши устремления. И нужно ли объяснять, что на этом деле вы можете потерять больше, чем кто-либо другой?»
– Сэр, я… – начал было Колдмун.
– Не надо объяснений. – Голос Пикетта смягчился. – Слушайте, я знаю, вы в трудном положении. Я понимаю: нужно быть заодно с напарником и все такое. Но когда мы говорили в последний раз, вы мне сказали, что грядет буря… и теперь я могу догадаться, что это за буря. Вы получили данные по вскрытию из Северной Каролины по последнему самоубийству? Как ее имя – Мэри Адлер?
– Нет еще, не получили. Кажется, им никак не найти это дело. Что-то потеряли во время оцифровки.
– Значит, он пойдет на эксгумацию Бакстер, несмотря на мой приказ. Верно?
– Да.