– Тёмный идёт ф нами, – заволновался Оратор.
– Только до Рыбацкого хутора.
– А-а, ну тогда пусть идёт, – разрешил сталкер, – фтречаемся здесь.
Я кивнул и отошёл. Тёмный с улыбкой наблюдал за нашим разговором.
– Ну, что, великий Огатог берёт нас с собой? – язвительно спросил он, когда я поравнялся с его столиком.
Оратор, услышал его слова и дернул головой. Злюка послал ему лучезарную улыбку во все тридцать два зуба (жуткий оскал получился), и Оратор поспешно опустил голову.
– Ну, что, нож забрал?
– Да, без проблем.
– Садись, покурим, уже полтретьего.
– Щас, только рюкзак заберу.
Северный хутор
И пошли мы полями широкими, реками глубокими, лесами тёмными (в смысле, переправили нас через протоку на лодке на Рыбацкий хутор). А на хуторе валилово шло. С десяток снорков, и с ними три бюрера отбивались от четверых сталкеров. С нашим прибытием численный перевес в пользу людей увеличился и мутанты растерялись. А когда дети Зоны учуяли Тёмного, среди них началась паника. Бюреры, как самые продуманные, сразу ломанулись в камыши. Тупорылые снорки заметались по двору, кто туда, сшибая всё на своём пути. Один из них не рассчитал прыжок, и сдуру прыгнул в колодец. Остальные рассыпались по округе, вопя от страха.
– Да, балованные у вас тут животные, – обиделся Злюка, – ни здрасте мне, ни вам до свиданья.
Офигевшие сталкеры молчали, только истошно голосил снорк в колодце. Тёмный поднял камень и швырнул его в колодец. Снорк заорал ещё громче и пронзительнее.
– Да киньте кто-нибудь гранату, – скривился Злюка.
Один из "хуторских" вытащил РГД из разгрузки и кинул в колодец. Бумкнуло и снорк затих.
– Ну, вам прямо, мне налево, бывайте сталкеры, – тёмный махнул рукой и пошёл по тропинке в сторону Насосной. Среди скрывшихся в той стороне снорков поднялся кипишь. Один визжа взлетел над камышами (я вспомнил удар ногой тёмного), и шмякнулся в воду. Наверное в камышах потерял направление и выбежал на Злюку, вместо того, чтобы бежать в глубь болот.
– Что это было? – спросил, выйдя из ступора один сталкер.
– Фто-фто, тёмный это был, – ответил Оратор.
– Ахренеть. Он что без ствола ходит?