– Так и есть, но ты пойми, Роб владеет крупной компанией. Это не как обычная работа: он никогда не отдыхает. Его рабочий день не заканчивается, как у всех, когда он уезжает из офиса в уверенности, что зарплата обеспечена. Если хочешь знать, в компании есть отдел, который занимается исключительно выдачей зарплаты сотрудникам. Представляешь, сколько у него обязанностей?

Кэссиди закатывает глаза. Она уже давно не сопереживает Робу.

Вроде бы я пытаюсь разжевать ей очевидное, но потом понимаю, что снова оправдываю поведение мужа.

– У меня все отлично, Кэссиди. Бывало и хуже, – ласково улыбаясь, уверяю я.

Она улыбается в ответ. На душе стало легче: я смогла ее успокоить.

Сестра садится на пол возле кресла и кладет голову мне на колени. Мы сидим какое-то время молча.

– Софи? – откашлявшись, произносит она.

– Что?

– А я дружила с Брук Сэдлер. Ее недавно убили. Она работала в «Анексе».

– О, не знала, что вы были подругами, – говорю я, поглаживая шелковистые волосы сестры.

– Я даже помогла ей устроиться на работу. Попросила Роба о собеседовании. Ее взяли помощником финансового директора… Знаешь, Брук говорила, что встречается с мужчиной, который ради нее обещал бросить жену. Может, мне надо пойти в полицию? Вдруг этот человек как-то связан с ее убийством?

И вновь я вынуждена защищать Роба.

– Не думаю, что ее поклонник убил всех этих женщин. – В мозг врывается воспоминание о подсмотренной в кабинете Роба сцене, когда он пригвоздил Брук за горло к стене. – К тому же в полиции наверняка знают, что она с кем-то встречалась.

Кэссиди смотрит на меня и согласно кивает.

– Помнишь, как Анджело упек меня в больницу?

– Да. – Никогда не забуду ее разбитое лицо в синяках.

– Когда он накинул мне на горло ремень, я поняла, что умираю… Вспомнить страшно… – Ее голос дрожит. – Интересно, чувствовала ли Брук то же самое? Перехватило ли у нее дыхание? – Кэсси глотает подступающие слезы, вот-вот заплачет. – Это был такой ужас… – Плач прерывает слова. Она вновь кладет голову мне на колени.

Я глажу ее по волосам, приговаривая: «Ш-ш-ш».

– Думаю, она ничего не почувствовала, дорогая. – Я повторяю те же фразы, которые произносила во время нашего разговора о гибели мамы и папы. Тогда Кэссиди несколько месяцев преследовали кошмары о муках мамы и папы, сбитых пьяным водителем. – Думаю, она просто спокойно заснула.

Кэссиди поднимает голову и, глядя широко раскрытыми заплаканными глазами, говорит: