— Обыскать все, — не сдавалась Кэт.

— Обыскивать бесполезно. Вор прыгнул за борт. Мы так его и не выловили.

— А если он действовал не один? Раньше на корабле подобного не случалось, — не унималась Кэт. — А вот теперь случилось. Кто у нас недавно появился на борту? Правильно, латыши, — Кэт уставилась на Сабурову, рядом с которой стоял со скучающим видом Зиганиди.

— Вы нас подозреваете по национальному признаку? — Катя сделала «честные глаза». — Да что вы себе позволяете?

Грифитс отнял мокрое полотенце от носа, аккуратно стер остатки крови. Пару раз вдохнул-выдохнул, убедился, что кровотечение остановилось, и только после этого заговорил.

— При чем здесь национальный признак? Это всего лишь предположение. Логическое построение.

— После этого еще не значит — вследствие этого. Не увязывайте таким образом два события — это называется инсинуацией. Если вы привыкли так поступать в своих репортажах, то мне жаль зрителей каналов, на которые вы работаете, — спокойно напомнила об одном из постулатов формальной логики Катя Сабурова.

Грифитс усмехнулся, вспомнив свой спор с Кэтрин о том — дура Катя или нет. Выходило, что он прав, а вот журналистка ошибалась.

— Я не жажду чьей-то крови, — сказал он. — Я хочу вернуть то, что у нас украли. И обыск делать совсем необязательно. Вор спрыгнул за борт. Достаточно установить, кто сейчас отсутствует. Вот и все. Кстати, — Джон выразительно посмотрел на Сабурову, перевел взгляд на Николая, — а где ваш приятель? Где третий? Я, конечно, недостаточно хорошо рассмотрел его в темноте, но по комплекции он вполне подходит на роль подозреваемого. К тому же он покинул вечеринку незадолго до ограбления. Его исчезновение показалось мне подозрительным, и я пошел с Кэт проверить. И не ошибся.

Катя постаралась держаться абсолютно спокойно.

— Наш земляк сказал, что устал и идет к себе, — произнесла она. — У нас, на самом деле, сегодня выдался тяжелый день. Об этом многие знают. Вы не слышали?

— Слышал, — пожал плечами Грифитс. — Думаю, ваш друг не будет против, если мы ненадолго потревожим его сон? — прищурился журналист.

Командир плавучего госпиталя вопросительно посмотрел на Катю.

— Какие могут быть возражения? — проговорила она спокойно, но в этот момент сердце ее застучало неровно.

Сабурова бросила беглый взгляд на Зиганиди, словно договаривалась о том, как следует поступать в дальнейшем? Прыгать, как Саблин, за борт или же открещиваться от него? Мол, знакомы мы совсем недавно. Ничего толком про него не знаем. Казался приличным человеком…

Грифитс подошел к двери каюты Саблина, постучал костяшками сперва негромко. Никакого результата.

— Откройте, — властно произнес Грифитс. — Неужели вы не слышали, что здесь творилось?

И вновь никакого ответа. Оператор победно посмотрел на Катю.

— Только не говорите мне, что он сильно устал и спит беспробудным сном, — проговорил он, и в голосе уже чувствовались нотки угрозы.

— Возможно, так и есть. Он очень крепко спит. Иногда по утрам не получается его добудиться, — вставил Зиганиди.