— Что? — не понял Петр.

— Тюрьма, говорю, где? Сарай, в котором дед Игнат заперт!

— А, это… Это там! — Парень обогнул угол дома и прошел на задний двор. Здесь стояло еще несколько построек. Дверь одной из них оказалась приперта колом, и Петр указал именно на нее. — Тут они!

— Кто… они? — растерялся я.

— Дык… дед Гнат и Пал Палыч, председатель… наш, — с запинкой ответил Петр.

— Ты, давай, колышек отвали и дверь открой! А теперь в сторонку отойди, и не дай бог дернешься — прирежу на хер! Вот к стеночке встань и ноги пошире расставь! Еще шире, твою мать!

Поставив парня в позу «землемера», я осторожно заглянул в открытую дверь сарая и… еле успел отдернуть голову, когда в нее из чернильной тьмы прилетел какой-то предмет.

— Пасько, мать твою за ногу! Ты совсем охренел, старый пень! А вот я сейчас тебе туда гранату кину!

— Игорь, ты? — донесся изнутри сарая недоверчивый голос.

— Нет, блин, ангел в тюбетейке! Выходи давай! И председателя выводи!

— Отошел уже Пал Палыч, царство ему небесное, — дед Игнат, крестясь, вышел из «узилища». — Жаль, хороший был человек, справедливый, хоть и недалекого ума. Так ты за мной пришел, Игорь?

— За тобой, дед, за тобой! Давай, собирай манатки, если они есть, и валим отсюда!

— А… староста? Еще и караульщик у крыльца должен… быть! О, Петро, и ты здесь? Игорь, да ты, я посмотрю, уже компанию себе нашел! Только они втроем всегда ходят, Петр, Федор да Николай.

— Знаю, дед, знаю, — усмехнулся я. — Те двое сейчас в лесу… А вот Петя решил мне помочь, после недолгих уговоров. Староста в доме, а караульщик так у крыльца и… лежит.

— Неужели всех насмерть положил? — поразился моим словам Игнат.

— Нет, что ты… Только половину! — рассмеялся я. — Пошли уже! Не дай бог какие-нибудь гости нагрянут. И, кстати, на вот — винтарь свой держи!

— Так ты, Игорь, специально за мной пришел? — еще раз спросил Пасько, машинально проверив винтовку и повесив ее на плечо.

— Да, блин, сказал ведь уже — за тобой! Русские своих не бросают!

— Ну, тогда… Пойдем! — решился старик. — Со старостой я бы поговорил… по душам, но, видно, не судьба…

— Да жив он… пока. Только давай так сделаем — разговор со старостой на потом оставим! Возьмем его с собой в лес, а уж там, на природе…