Молли спокойно взглянула на Артура, затем поджала губы, будто принимала решение, с которым глубоко не согласна.

- Неси его в дом.

Услышав ее заявление, Гарри застыл, разинув рот, как раковину моллюска.

- Но… но… это Малфой?! Это он впустил тех ублюдков в Хогвартс и… это… из-за этого куска дерьма был убит Дамблдор!

- Гарри Поттер, ты знаешь, как я тебя люблю, но не заставляй меня повторяться! Предоставление убежища - это традиция, которую свято чтут с тех самых пор, как магов жгли на кострах, и ни Уизли, ни Прюэтты никогда не откажут магу, ищущему убежища! Наша семья не нарушит вековую историю гостеприимства, и уж конечно мы никогда не набросимся на человека, который пришел с миром. Если ты немедленно не возьмешь этого мальчика и не занесешь его в дом… тогда это сделаю я!

Гарри ни разу не слышал от Молли ни одной подобной тирады в свой адрес с тех самых пор, как они с Роном угнали летающий автомобиль мистера Уизли. Пораженный последним заявлением, ясно показывающим степень ее гнева, он опустил плечи и с плохо скрываемой досадой раздраженно произнес заклинание Мобиликорпус, взмахнув палочкой и поднимая Драко Малфоя в воздух. Гарри тащился назад в «Нору», буксируя перед собой неподвижное тело и молча разрешая Охранным чарам пропустить бывшего школьного врага без причинения ему вреда.

Молли Уизли строго наблюдала за их передвижениями по тропинке к дому, игнорируя недовольное бормотание Гарри. Тот уже выстраивал цепь логичных рассуждений в свое оправдание и надеялся, что как только она вылечит Драко, он сможет немедленно отправить его восвояси. Для него казалось невероятным, что миссис Уизли, какой бы доброй она ни была, впустит в свой дом человека, виновного в увечьи Билла. Его время еще придет, потом он поговорит с ней об этом своим самым убедительным тоном и она, конечно, поймет, что Малфой не может находиться в их доме.

Гарри шел за Молли вверх по лестнице к бывшей комнате Перси, которая была рядом с его собственной спальней. Он отменил заклинание, когда Драко висел в полуфуте над кроватью, и тот шлепнулся на простыню. Молли рассердилась и одарила Гарри таким угрожающим взглядом, что даже он, стоявший лицом к лицу с Темным Лордом и убивший его на пике могущества, моментально струсил и отступил:

- Простите. Правда, мэм. Просто… Я не хочу, чтобы вы оказались в опасности. Я не доверяю ему, и если что-нибудь случится с вами… Боже, я не знаю, что сделаю. Я не знаю, как буду жить. Он не должен быть здесь, это небезопасно, но… это ваше требование.

Черты лица Молли смягчились, его забота тронула ее.

- Гарри, понимаешь, существует множество причин, чтобы не помогать тому, кто совершил такие поступки, как этот мальчик. Но мы с Артуром не для того сражались в этой войне, чтобы прожить остаток наших дней прячась и отворачиваясь от людей, которые нуждаются в помощи. Мы никогда не жили по таким принципам, не собираемся и сейчас. Принеси мои запасы лекарств из шкафа на кухне. У меня осталось несколько подходящих зелий с войны и с тех пор, как я лечила моих мальчиков. Если понадобится еще, я свяжусь через камин с Поппи Помфри и узнаю, что она сможет мне прислать.

Гарри кивнул, соглашаясь, и немедленно поспешил вниз, не желая оставлять ее наедине с Драко более чем на несколько минут, хоть тот и был без сознания.

Молли Уизли произнесла несколько диагностирующих заклинаний, чтобы определить, его состояние и болезни, и едва не выронила палочку от шока. Полученный список был таким длинным, что она едва смогла все запомнить. Она увидела, что с ним сделали множество непристойных вещей… темных, безобразных вещей… таких, что она едва не закричала вслух от ужаса.

Помимо высокой температуры и начинающейся пневмонии, Драко Малфой был сильно избит, причем задолго до Гарри. Некоторые из ран, судя по многочисленным следам применения соответствующих заклинаний, когда-то залечивали, но только для того, чтобы поддерживать в этом теле жизнь, пока Драко продолжали пытать. Это было видно по нескольким переломам ребер (и Гарри только что снова сломал их), легкое покрыто рубцами и, судя по всему, проколото… так и есть - от удара несколько ребер сломались и снова воткнулись в него. Гарри вывихнул ему плечо, и еще тут было множество шрамов от порезов, ссадин и ожогов. В довершение ко всему она обнаружила слабо зарубцевавшиеся следы в… других местах, которые обозначали жестокое и продолжительное сексуальное насилие; два инфекционных заболевания, но не редких или неизлечимых, маггловские болезни. Кроме того, он страдал от длительного недоедания, что повлекло за собой цингу. Заключение в Азкабан было бы более мягким наказанием, чем те страдания, которые испытал этот мальчик после окончания войны.

Драко Малфою посчастливилось выжить, но Молли едва ли могла назвать человека, пережившего такое, счастливым. Что бы ни заслужил юный Малфой за свои преступления, он, конечно, заплатил сполна, и это заставило ее побороть свою вполне обоснованную ненависть. Молли села в кресло рядом с кроватью в совершеннейшем ужасе от того, что только что узнала. Она приняла решение сделать для бедного мальчика все, что будет в ее силах, но ее искусства явно оказалось недостаточно. Ему был необходим настоящий врач. Все, что она могла сделать, это попытаться стабилизировать его состояние, чтобы бедолагу можно было переправить в больницу.

Гарри вернулся с сумкой зелий и травами. Он поставил все это на тумбочку и посмотрел на нее:

- Вы в порядке? Вы неважно выглядите… что-то случилось?

В этот момент Молли принимала решение. Даже если она не была колдомедиком, поделиться подробностями того, что перенес Драко, было бы разглашением чужой тайны. Помощь Гарри не помешала бы, и, может быть, небольшая часть информации смогла бы дать ему шанс простить Драко, избавив от предубеждений.

Она видела, что Гарри что-то тяготит - он что-то скрывал уже больше года, ее сердце разбивалось каждый раз, когда он уходил ночью из дома, а наутро «Пророк» сообщал еще об одной серии подозрительных убийств. Все эти потери, все эти страдания… Они просто уничтожили счастливого застенчивого мальчика, которого она помнила бегающим по дому с ее Роном. Конечно, те люди, которых он убил, заслуживали Азкабана или какого-нибудь еще наказания, но не смерти. Гарри отказывался говорить на эту тему, когда его спрашивали. Однако те подробности, которые просачивались из Министерства, подтверждали, что, возможно, это сделал он, но, учитывая ужас содеянного, Молли искренне не хотела бы знать, что это дело рук Гарри.

Может быть, она возлагала слишком много надежд, но это дело с убежищем казалось ей подходящим способом помочь Гарри оставить в прошлом свои потери и двинуться дальше. Все что угодно, лишь бы освободить его сердце и сознание от печали и гнева. Молли собралась с мыслями и глубоко вздохнула, прежде чем посмотреть ему в глаза.