— А что есть? Только ВДК и медчипы?
— Не только...
Ноги слабеют, и я сажусь на диван. Обхватываю руками голову.
— Ну зачем?!
— А почему бы и нет?! Хочешь представить меня воплощением вселенского зла? — отец действительно негодует. — Ты решил, что и правда гений? Думаешь, без встроенных чипов ты бы что-то взломал? А так, прекрасно провёл время с ребятами на Ириде! И с Мэйби позажигал, поиграл в любовь!
Я не выдерживаю. Вскакиваю с дивана и несусь на отца, наклонив голову, точно разъярённый мифический олень.
Тресь!
В глазах вспыхивает.
Отец сидит на полу, прижав руку к носу, в окружении порхающих звёздочек. А сквозь пальцы, на давно не стиранную рубашку хлыщет кровь.
Недоучёный и недочеловек! Пустой остов заносчивой каравеллы, разбитой безжалостным штормом о скалы. Выброшенный сюда, к забытому Маяку.
Хорошо хоть, я — не такой!
Мэйби рядом. И Облако.
Я смог защитить любимых! Он — нет...
Что я вообще тут делаю? С кем разговариваю?
Разворачиваюсь и шагаю прочь. Кончается коридор, и я выхожу в осенние сумерки.
Холодные потоки воды стекают по крышам, становясь пустотой, пузырящейся в лужах. Клёны возле скамейки, некогда дарившие прохладную тень, тычут голыми сучьями в небосвод.
День 32. "Изумрудный Олень"
В лицо бил утренний свет, но Кир боялся открыть глаза.
«Эйприл! Сны скрывают правду не только обо мне, но и об Эйприл! Эти слова: „Я узнал про Фиеста правду! Правду про Эйприл!“ Но, что же это за правда? Неужели Фиест... Нет! Эйприл жива, она рядом со мной!»
Чтобы спастись от реальности и от яркого света, Кир натянул на голову одеяло.