Книги

Солнечный берег Генуи. Русское счастье по-итальянски

22
18
20
22
24
26
28
30

— М-м-м-м, еще, кажется, эстетствующие болваны.

— У нас таких полно, — сразу соглашался Сандро.

— На самом деле Бунин про наших эстетствующих болванов говорил. Дескать, живет такой у себя в провинции, в Белёве под Калугой, и во Флоренции был всего одну неделю за всю жизнь. А сам твердит: «Я люблю во Флоренции только треченто[4]…»

— Хороший писатель ваш Бунин. Наши болваны точно такие же. А что, ты говоришь, мне у него надо почитать?

Я диктовала названия, навскидку переводя их на английский.

— Да, — возвращался к теме Сандро, — но главное не это. Не могут же быть главными болваны? (Я счастливо смеялась.) Importante — это то, что у меня есть гостевая комната со ставнями. Я, конечно, light designer, художник по свету, но ради тебя я готов сделаться dark designer — художником по темноте. Подготовлю к твоему приезду комнату так, что ты сможешь там спать сколько хочешь.

Как может сильно уставший человек отказаться от такого приглашения?

Конечно, я поехала.

— Наш дом, — заявил Сандро, широко поводя рукой по маленькой квартирке под самой крышей средневекового здания.

Как всякая нормальная девушка, я должна была заинтересоваться притяжательным местоимением «наш» — спросить «чей это наш?», или что-нибудь в этом роде. Но я же дипломированный филолог…

— Почему же это — «дом»? — спросила я. — «Сasa» — это же дом. Ну то есть с крышей и всякими такими штуками.

— Типа?

— Я не знаю… типа отдельных стен, например.

— А, это у нас есть. Сейчас увидишь. И я смогу спокойно говорить «casa» и дальше.

— Хорошо, а слово «квартира» есть?

— Есть. Appartamento. Только мы его редко используем.

— Ага. Апартаменты. У нас тоже такое слово есть.

— И вы его используете?

— М-м-м-м. Наверное, тоже редко.

— Ну вот видишь. Добро пожаловать домой.