– Нельзя топить печь, не проверив, свободен ли дымоход, – сказал Арс – Угарный газ убивает быстро и незаметно.
– О Великие Предки… – прошептала я, понимая, что он имел в виду.
И ведь знала об этом. Знала, но совершенно забыла, занятая пирогами. И если бы не Арс и его кот (теперь понятно, на что он злился), меня бы и открытое окно могло не спасти.
А егерь, тем временем, присел у топки и чиркнул спичкой. Повозился с моими щепками, поправил, и через минуту они бодро затрещали, поедаемые огнем. Арс сунул к ним тонкое полено. Высушенное дядей Толей до состояния пороха, оно тут же загорелось.
– Все.
Егерь поднялся одним слитным, гибкий движением. Я неосознанно засмотрелась и пропустила то, что он сказал дальше.
– Да? – спохватилась, когда пауза стала уж слишком длинной.
– Не сожги дом, – поморщился он. – Не закрывай заслонку, пока угли не прогорят и не остынут.
– Хорошо, – кивнула послушно.
Арс молча развернулся и вышел. Я проводила его взглядом и со вздохом вернулась к пирогам.
Конечно, приноровиться к печи оказалось непросто. Часть пирожков все-таки сгорела, но в итоге у меня получилось разобраться и приготовить первую вполне приличную партию выпечки. Да, пришлось неотрывно сидеть на жаркой кухне, подбрасывать дрова и каждые пять минут проверять противень, но в итоге я могла собой гордиться. Пироги вышли вполне себе неплохими на вкус, с поджаристой корочкой и ароматной начинкой. Капуста рассыпалась и таяла во рту. В луковых совсем не чувствовалось горечи, чего я втайне боялась. А на сладкие меня просто не хватило. Попробую завтра.
Правда, получилось пирожков гораздо больше, чем я рассчитывала. Ровно двадцать две штуки, если не считать безнадежно подгоревших, которые оставалось только выбросить. Столько мне точно не съесть.
Подумав немного, я выбрала десяток самых красивых пирожков, выложила из на большую тарелку, накрыла полотенцем и понесла к соседу. Не знаю, ест ли такое егерь, но отблагодарить его за помощь просто необходимо.
На улице уже почти полностью стемнело. Жара спала, а после натопленной кухни вечерний воздух казался потрясающе прохладным. Я глубоко вздохнула, наслаждаясь ароматами, и зашагала через лужок.
Окно егерского дома призывно светилось среди деревьев, помогая ориентироваться, куда я, собственно, иду. Дом стоял самым последним с этой стороны Прилесья, и рядом с ним не было даже фонарей. К участку вместо асфальта подходила узкая грунтовка, за которой расстилался луг. Пройдя вдоль забора, я отыскала калитку и осторожно зашла во двор. Как и думала, здесь не было ни клумб, ни грядок. Только трава, деревья и не слишком новый, но явно мощный вседорожник.
Поднявшись на крыльцо, я перевела дыхание и постучала. Почти сразу дверь открылась, и на порог вышел егерь.
– Что еще? – хмуро проговорил он.
Под его пристальным взглядом я ощутила себя глупой школьницей, попавшейся строгому директору. Заранее приготовленные слова куда-то делись. И все, на что меня хватило, это протянуть ему блюдо и выдавить:
– Вот.
Он глянул на пирожки и хмыкнул: