– Ты помнишь, что я сказал тебе вчера?

Глядя на меня через плечо, сверкает глазами и поджимает губу.

– Вернись в постель, – выпаливает.

– Ты можешь бегать от меня хоть до пенсии, – игнорирую, глядя в ее глаза. – Но мы все равно поговорим. Потому что я сказал, что люблю тебя. И это не долбаная шутка.

Сжимаю зубы, когда отвернувшись, она утирает рукавом свитера щеку.

В этот момент я ненавижу себя. Я не хочу, чтобы она плакала.

Твою мать!

Да я весь ее. Со всеми потрохами. С тех пор, как увидел впервые, таскаюсь за ней, как бездомный кобель, она этого даже не поняла. Я был везде, где была она. Как придурошный сталкер. Смотрел и не знал, что мне с ней делать.

– Ее ты тоже любил? – спрашивает, запрокинув к потолку голову.

– Мне ни разу за два года не пришло в голову сказать ей таких слов. Это по-твоему любовь?

Алена всхлипывает. Всхлипывает и упрямо молчит.

– Мне… – откашливаюсь. – Нужно, чтобы ты помогла.

Опять молчит, и я понимаю, что сейчас пожалею о том, что на свет родился, но я бы никогда… твою мать… никогда не пошёл с этим вопросом к своей бывшей.

– Что там произошло? – спрашиваю, готовясь к тому, что мне на башку оденут унитаз.

– Пф-ф-ф… – складывает Алена на груди руки, наконец-то отлипнув от двери.

Глядя на свои ботинки, бормочет:

– М… Где?

Тело сковывает напряжение.

Пройдясь языком по потрескавшейся губе, говорю:

– Ты…