Книги

Собственность мажора

22
18
20
22
24
26
28
30

«Серьезно? С кем?», – получаю быстрее, чем успевает погаснуть экран.

Закрыв глаза, под мерный стук колес считаю до шестидесяти, и только после этого набираю в ответ: «Ты его не знаешь»

«Давай проверим», – всплывает тут же.

«Напиши мне завтра», – предлагаю, отсчитав еще шестьдесят секунд.

Мучать его – какое-то изощренное удовольствие, потому что я не сомневаюсь в том, что сейчас он бесится. Но я знаю наверняка – ему нельзя давать палец, иначе он оттяпает руку по самый локоть. Если его не притормозить, он будет вламываться во все мои дела когда ему заблагорассудится, и тогда моя жизнь станет полностью зависима от его, потому что он не привык идти за кем-то, он привык, чтобы безоговорочно шли за ним.

Но когда мой телефон молчит целых две минуты, это нервирует до кончиков волос.

От Баркова можно ждать чего угодно.

Единственное чего хочу я – чтобы он уважал мое мнение.

Смотрю на экран, кусая губы, и выпрямляюсь, когда в окне сообщений начинают бегать точки, извещая о том, что Никита Игоревич печатает.

“Пожалуйста, только не наделай какого-нибудь дерьма”, – мысленно прошу его.

Прошу его не разочаровывать меня снова. Он и так на славу постарался.

Сглотнув, читаю два простых слова, от которых сосет под ложечкой:

«Хорошего вечера»

Стукнувшись головой о спинку сиденья, смотрю на проносящиеся за окном белые поля.

Я не хочу плакать, но слеза все равно скатывается по щеке. Как тяжело быть стойкой, когда влюблена, но тот день проносится перед глазами опять и опять. И если… если мы будем вместе, я не хочу, чтобы такое хоть когда-нибудь повторилось.

Запрятав телефон в карман, зажимаю ладони между колен, потому что стук этих чертовых колес нашептывает позвонить и проорать ему, что кроме него мне никто не нужен. И даже с расквашенным лицом он выглядит предпочтительнее любого другого парня на всей этой планете!

Сойдя с электрички, беру такси.

Сегодня Рождество и вряд ли мама с дедом справятся с этой двухтонной индейкой без меня. Она запекается целый день, а я… целый день голодная, потому что со всех ног неслась в больницу, а потом слонялась по городу, не зная куда себя деть.

Из трубы дедовой бани валит белый дым. Пахнет дровами. Войдя в дом, раздеваюсь и плетусь на кухню. Прямо на зов умопомрачительных запахов еды. С удивлением замечаю, что обеденный стол вынесен в столовую, который мы почти никогда не пользуемся. Там барахлит отопление и очень большие окна, из-за этого сквозняки.

– Мам? – зову, заглядывая туда.