Ленни презрительно рассмеялся:

— Ну правильно. Пересади меня на заднее сиденье. Давай, попробуй. — Он взглянул на воображаемые ручные часы, кивнул на юго-запад. — Скоро, Николас, солнце встанет вон над теми горами, начнется новый день. Ты со мной?

Ник кивнул:

— Хорошо. А знаешь, почему начнется новый день?

— Потому что солнце встанет вон над теми горами?

— Угу, и потому что операция перейдет под другое командование. — Ленни еще хлебнул водки. — Хочу сказать, ты меня разочаровал, Николас. Я ждал от тебя верности.

— О чем ты говоришь? — вздохнул Ник.

— Тебе очень хорошо известно, — ответил Ленни, постучав пальцем по носу. — У Ленни чуткий нос. У Ленни верный глаз. Он все знает, все видит.

— Ну и что же ты видишь?

Ленни безрадостно фыркнул.

— Обманщика не обманешь, Николас.

— Что за чушь? Я тебя не обманываю. Ты просто кипятком писаешь из-за того, что я вернулся. Думал, домой поеду на следующем пароме?

— Я тебя знаю гораздо лучше, Никель. Ленни Нос.

— Да, а Ник знает, что нос Ленни в сторону вывернут, потому что Ник позаботился раздобыть транспортное средство.

— Ты поступил просто подло, угнав у инвалида пластмассовую коляску. Мне стыдно за тебя.

— Не настолько, чтоб не рваться за руль?

Ленни покачал головой:

— Ладно, Ник. Я жутко на тебя злился в последние дни, но вполне готов забыть твои измены, личную боль, которую ты мне причинил, если получу заверение, что дальше мы двинемся вместе в мире и взаимном согласии. Да или нет?

— Ничего не понимаю, — нахмурился Ник.

— Да или нет? — настаивал Ленни.