– Черт возьми, что ты делаешь с моим аппаратом?

– Смотрю, как ты складываешься из пикселей. Сразу сделаем снимки, начну их вводить.

Харлей покачал головой:

– Не собираюсь изображать мертвеца.

– Ничего не поделаешь. Я уж тремя прикинулся, а на этот раз он должен быть мужчиной.

В подземном гараже зарокотал лифт. Грейс подняла глаза:

– Попроси Митча.

– Правильно, – фыркнула Энни. – Только сначала придется вколоть ему добрую дозу наркотиков. Что за чертова музыка?

Грейс прислушалась, скорчила гримасу:

– «Зет-Зет Топ». Харлей, выключи.

– Идиотки. «Зет-Зет Топ» была самой раскрученной группой восьмидесятых годов. – Он съежился под грозным взглядом Грейс. – Ладно, ладно, только никакой больше классики. Я под нее засыпаю.

Харлей запустил инструментальный джаз, вернулся в свое кресло, крутнулся, закинув ноги в тяжелых ботинках на чистый стол Родраннера.

– Знаете, что я сделаю на свою долю бабок?

– Сбрось копыта с моего стола.

– Куплю домишко на Каймановых островах. Или на Багамах. Соломенная крыша, чудный кусок пляжа, большой гамак под пальмой, цыпочки в плавках с огромными сиськами… Ребята, приезжайте в гости в любое время, когда пожелаете. Mi casa, su casa.[14]

Грейс закатила глаза:

– Не могу дождаться.

– Харлей, если не снимешь ноги с моего стола…

Он зубасто оскалился на Родраннера и спустил ноги на пол.

– А ты, Грейс? На что потратишься?