Возвращаясь домой после этой операции, я не мог сдержать слез. Мне даже пришлось съехать на обочину, чтобы собраться с духом. Был декабрь, начинался снегопад — скорее, дождь со снегом. За белой дымкой я видел ферму вдали. Фермер грузил новогодние елки в фургон для лошадей. Повозка имела четыре жестких борта, поэтому больше, чем в нее влезало, положить было нельзя. У фермера осталась последняя елка. Он с недоумением посмотрел на нее и принялся запихивать ее верхушку между другими стволами в фургоне. Он толкал и толкал дерево, пока оно не втиснулось достаточно глубоко, еще сильнее примяв ветки других деревьев.

Эврика! Так появилась межпозвоночная прокладка в форме рождественской елки.

Больше десяти лет я совершенствовал спинальную спондилодезную систему, которая сегодня широко применяется. Она получила название Н755 — универсальная спинальная система Фитца. В ней используются титановые межпозвоночные распорные устройства разных размеров в форме елки, которые устанавливаются между позвонками, раздвигая их, когда диски повреждены или позвонки деформированы. Значительно позже я решил соединить такие распорки с помощью перевернутых седловидных пластин, которые привинчивались к каждой распорке, а затем совместить эти пластины гантельными конструкциями (на которые меня вдохновило посещение спортзала), чтобы одновременно разгрузить несколько участков в шее больной собаки.

В ветклинике «Хантерс лодж» я придумал очень многое, но не имел технической возможности реализовать свои идеи на практике. Это удалось мне лишь много лет спустя. Думаю, что страсть к новаторству я унаследовал от отца, который был настоящим королем импровизации. Когда однажды он посетил эту маленькую ветлечебницу в Юхерсте и впервые увидел меня за работой, я был безмерно счастлив. Я с гордостью показал ему операцию на запястном суставе собаки, с помощью дрели по дереву убрав хрящ с суставов, а с помощью строительной дрели просверлив отверстия под шурупы пластины, и рассказал, как просверлил себе руку. А он вспомнил, как мы с ним убирали урожай турнепса, когда мои руки были покрыты шипами и занозами. Я рассказал и о критике моих лекций. Отец улыбнулся и напомнил, что, когда в тебя вонзается множество шипов, ты перестаешь чувствовать боль от новых уколов. Наверное, он был еще и королем ежей — колючим снаружи, но мягким внутри.

В этот период жизни я начал подбирать собственную семью единомышленников. Услугами моего массажиста Стюарта я еженедельно пользуюсь уже более двадцати пяти лет. Они важны для меня как физически, так и психологически. За свою жизнь я перенес множество травм, по самые большие нагрузки мое тело претерпевает во время проведения операций. По иронии судьбы ортопеды и нейрохирурги калечат собственные тела, портя осанку. Им приходится часами горбиться над операционным столом, совершая специфичные движения, в результате чего возникают те же проблемы, от которых они стараются избавить пациента. Стюарт всегда мне помогает, а порой дает мудрые советы или просто говорит: «Возьми себя в руки!» 13 февраля 1996 года я как раз был со Стюартом, когда по радио сообщили, что группа Take That — Гэри, Марк, Говард и Джейсон — распалась. Я был их большим поклонником. Стюарт же стал для меня голосом разума во мраке!

Со своим близким другом Риком (улучшенной версией Рода Стюарта) я познакомился в 1992 году в спортзале. За годы нашей дружбы мы отлично повеселились, включая день его сорокалетия, когда я, одетый женщиной, в качестве традиционного сюрприза выпрыгнул из картонного торта. Впрочем, я скорее напоминал ежа, потому что изодрал свои чулки, парик и платье накладными ногтями. Куда до меня Эдварду Руки-ножницы! В 2000 году, во время моего последнего нормального отпуска, мы с Риком отправились на поиски ежей в Австралию. Вообще-то мы искали ехидн, которые похожи на ежей, и утконосов, которые вообще ни на кого не похожи. Натянув на головы черные пластиковые мешки с прорезями для глаз, мы под проливным дождем пошли в джунгли близ Кэрнса. Нам пришлось три часа пробираться сквозь заросли, чтобы увидеть этих удивительных существ. Теперь я люблю еще и ехидн с утконосами. Хотя ехидны похожи на ежей, на самом деле они яйцекладущие млекопитающие. Они и утконосы — единственные представители отряда однопроходных, или птицезверей.

Печальная реальность состоит в том, что человек — угроза для всех представителей дикой природы, включая наших скромных ежей. Последние 15 миллионов лет мало что изменили в жизни ежей, но им грозит полное вымирание в ближайшие пятьдесят лет. За время моей жизни 95 процентов ежей Великобритании вымерли из- за применения пестицидов, сокращения живых изгородей и увеличения количества автомобилей на дорогах.

Герой моего детства Ветмен, первым пациентом которого стал еж, хотел, чтобы мы поняли: человек должен заботиться обо всех животных в мире. В моей жизни были успехи и неудачи, я совершал ошибки. Но я хотел идти своим путем, занимаясь лечением крупных и мелких животных, а теперь и как специалист-ортопед. Чем лучше я понимаю, какой путь я прошел и в каком направлении хочу двигаться, тем яснее становится, что можно всю жизнь писать статьи, читать лекции, сдавать экзамены, внедрять инновации, получать критику и признание и помощь домашним питомцам и даже осознавать свою «важность» — что бы это ни значило, — но так и умереть, не сумев донести до людей неоспоримую истину, о которой в нашей суетной жизни мало кто задумывается:

Мы несправедливо относимся к животным, которые дают нам так много.

Мы уничтожаем среду их обитания. А ведь это угрожает и нам самим. Еще два-три поколения — и экосистема нашей планеты может полностью разрушиться.

Мне хочется, чтобы наша любовь к животным, которые живут в наших домах, распространилась и на их дома тоже — где бы они ни находились и какими бы ни были. Я хотел этого даже в 90-е годы, когда стремился к тому, чтобы умение слушать животных, являющихся частью наших семей, превратилось в ответственность за всех живых существ планеты. Я преодолел страх перед публичными выступлениями, но для этого мне пришлось решить гораздо более серьезную проблему: научиться обращаться к по-настоящему широкой аудитории — только тогда это обрело масштабы настоящей драматургии.

11

УМИРАЮЩИЙ ЛЕБЕДЬ И МОЙ «СЫН»

Искусство имитации жизни

«Как вы смеете в программе о дикой природе заставлять актера, притворяющегося ветеринаром, убивать лебедя?!» — писал нам разъяренный телезритель.

На самом деле 2 апреля 2005 года я был ветеринаром, притворяющимся актером, снимаясь в эпизоде телесериала «Катастрофа» на канале Би-би-си-1. А на следующий день, никем не притворяясь, я в качестве ветеринара участвовал в программе «Дикая природа СОС» на пятом канале, где должен был усыпить лебедя. В телесериале, прощаясь со своим умирающим сыном, мой герой сказал: «Доброго пути». А в программе о дикой природе я сказал почти то же самое умирающему лебедю. Несколько десятков наивных зрителей решили, что я актер, изображающий ветеринара, и в этой путанице их винить нельзя: искусство и жизнь часто имитируют друг друга.

Думаю, роль в сериале «Катастрофа» я получил по той причине, что на прослушивании оказался единственным, кто смог без запинки произнести фразу: «Подострый склерозирующий панэнцефалит». По роли мне предстояло помочь сыну умереть, дав ему большую дозу препарата. Роль моей жены исполняла Имоджен Стаббс, очень талантливая актриса, умеющая плакать в нужный момент. А вот мне это никак не удавалось. И тогда я придумал «виксиплач»: достаточно было нанести под глаза мазь «Викс» — и слезы текли градом.

Поселившись в Гилфорде в графстве Суррей, я не только приступил к реализации мечты о расширении своих знаний в области ветеринарии, чтобы помогать животным и повышать свою квалификацию, но и вынашивал осуществление своего тайного желания (в 80-е годы в Ирландии я бы даже не посмел его озвучить): я хотел поступить в театральное училище. Еще в старших классах я ощутил страстную тягу к художественной прозе и поэзии. Избавиться от этого я не мог, да и не хотел. Я всей душой стремился понять, какую роль великая литература, кино и театр играют в реальной жизни и почему они переносят меня на иной уровень осознания, понимания и восприятия мира.

Мне хотелось постичь механизм эмоциональной связи между страницами книги и актерской игрой и разобраться, почему это так важно для людей и для меня частности.