– Отдала. Только случилось это в пятьдесят втором году, когда Александра вышла замуж за Фризенгофа.

– За какого Фризенгофа?

– За вдовца. Они очень сблизились, пока Азя ухаживала за его женой. После смерти Натальи Ивановны Густав сделал предложение. Александре было уже за сорок.

– Она ему все рассказала?

– Про письмо?

– Ну да! Теперь они могли поехать вместе.

– Вот уж не знаю! Почти сразу после свадьбы они уехали за границу.

– Опять! Ну уж этого, простите, я понять не могу! – возмутилась Глафира. – Здесь точно что-то нечисто! Как? У нее в руках последнее «прости» великого поэта, а она пятнадцать лет носится с ним и не может вручить адресату! Словно ждет, когда вручать будет уже некому и святыня останется навеки с ней!

– Поверьте, меня всю ночь терзали те же мысли! И, честно говоря, я с трудом нахожу для Александрин оправдания. Поистине, где замешаны женщины, там…

– Что?

– Черт ногу сломит! – сердито воскликнул профессор. – Но все же перед отъездом из России она передала это поручение другому.

– Как я понимаю, Лонгинову? Раз письмо нашлось в его бумагах.

– Угадали. Это было в тысяча восемьсот пятьдесят втором году.

– Значит, Лонгинов был среди посвященных и знал, что Елизавета Алексеевна жива! Я оказалась права!

– В который раз поражаюсь вашему уму и железной логике.

Глафира покосилась на него подозрительно. Бартенев задумчиво смотрел в окно и даже не улыбался.

– С чего вдруг незаслуженные комплименты, Олег Петрович?

– Хочу сладким смягчить последующую горькую весть.

– Да я и так поняла, что этот посланец тоже оказался не на высоте. Только почему? Ему-то что помешало? Лонгинов недолюбливал свою патронессу?

– В те благословенные времена, милая Глафира Андреевна, вопрос о том, любить или не любить императрицу, даже не стоял. Подданный и позволить себе не мог размышлять на эту тему. Тем более такой рьяный служака, как Лонгинов. Впрочем, кое-что об их с Елизаветой отношениях рассказать могу. В те времена было принято в качестве поощрения дарить слугам к Рождеству или Пасхе подарки в виде, например, табакерки. Особо отличившимся – с портретом монаршей особы. Так вот. Елизавета Алексеевна подарила секретарю табакерку со своим глазом.