Он вручил букет. Не ожидавшая ничего подобного Мотя даже не нашлась что сказать. Приняла цветы и посмотрела испытующе.

Шведов зачем-то поклонился и быстро шмыгнул в спасительную темноту своей квартиры.

– На тебе!

Мотя поставила перед Глафирой, которая, сидя за кухонным столом, лепила пельмени, вазу с тюльпанами.

– Это что? – глупо спросила та.

– Подарок от соседа.

– Мне?

– Ну не мне же!

– Ерунда! – вдруг рассердилась Глафира. – Это он в благодарность за котлеты принес.

– Ага. За котлеты. Прям пулей метнулся в цветочный и принес!

– Точно говорю!

– Да я и не спорю. Ну и чего ты налепила? Не видишь, кривой пельмень получился! Вот ведь захухря!

Глафира глянула на пельмень. Кривой – не то слово! Не пельмень, а чебурашка ушастый! И как это она недоглядела? В самом деле – захухря!

Она сердито размяла тесто и, раскатав скалкой, стала выдавливать стаканчиком кружочки.

– Куда букет-то поставить? А, Глаш? На подоконник, что ли? – спросила Мотя, любуясь цветами.

– Лучше в комнату на стол, – самым что ни на есть равнодушным тоном ответила Глафира.

– А и взаправду. В комнате ему самое место.

Мотя взяла вазу и унесла.

Глафира продолжала лепить пельмени, сердито хмуря брови.

Кому, интересно, он покупал этот букет на самом деле?