— Что-то не так? — громко осведомился он. — Вам чем-то мешают ребятишки?
Клиент резко дернул головой и все-таки посмотрел Мюллеру в глаза. На мгновение, но этого хватило, чтобы у продавца мурашки побежали по коже.
— Я… я зайду попозже, — пробормотал странный посетитель, развернулся и выбежал из зала.
Мюллер хотел последовать за ним, хотел записать номер его машины, но в этот момент прямо ему под ноги бросились дети.
— Нашли! — хором воскликнули они, хватая его за ноги.
А когда Мюллер вновь поднял голову, странный тип уже скрылся из виду.
Глава 17
Кроссовки отбивали мерный ритм по усыпанной гравием тропинке, но Макс Унгемах не слышал ни эха своих шагов, ни собственного дыхания. В наушниках айфона грохотал «Раммштайн»[7], мимо проносились деревья, но Макс не обращал на это внимания. Пот заливал лицо, ноги болели от быстрого бега, но ему было все равно.
После разговора с комиссаром Унгемах на большой скорости поехал в Гамбург, взбудораженный, смущенный, сбитый с толку. Учитывая такое состояние, пришлось отказаться от изначального плана: Макс намеревался сразу зайти в спортзал и поговорить с Колле, но передумал. Вместо этого он направился в лесопарк, переоделся в машине и устроил себе пробежку. Но это была не обычная тренировка выносливости, нет, эта пробежка стала настоящей борьбой, борьбой с самим собой, со своими мыслями. Разговор с комиссаром вызвал в памяти Макса кое-какие воспоминания, давно присыпанные трухой забвения. Еще во время поездки в город Унгемах не мог отделаться от мысли, зародившейся в нем после общения с Готтлоб. Теперь же, чувствуя в венах напор адреналина от быстрого бега и злобной ритмичной музыки, Макс отважился полностью сформулировать эту мысль. Отец как-то связан с исчезновением Сины. Это возможно.
За прошедшие годы Макс часто думал о сестре, пытался представить себе похитившего ее преступника, но никогда не видел в этой роли отца. Да, тогда Унгемаха-старшего ненадолго арестовали и допрашивали, но Макс почти забыл об этом, кроме того, ему, пятнадцатилетнему мальчишке, и в голову не могло прийти, что его отец…
Неужели это возможно?
Произошел несчастный случай, и отец, поддавшись панике, спрятал труп Сины.
Или отец, пьяный в стельку, сам убил девочку?
При мысли об этом Максу стало плохо.
Нет! Этого просто не может быть. Да, его отец был эгоистичной сволочью и алкоголиком и стал таким не только после того, как потерял работу. Он и до этого напивался каждые выходные. Но до несчастного случая на заводе отец, выпив, не становился агрессивным, во всяком случае, настолько агрессивным.
Может быть, эта история так сильно изменила его, что он готов был сорвать злость на родной дочери? Может быть, он считал ее виноватой во всем, потому что она родилась слепой?
Макс побежал еще быстрее.
Все тело ныло.
Он сосредоточился на боли, на дыхании, на ритме, потому что не хотел думать об этих подозрениях, мучивших его сильнее физической боли. И в то же время Унгемах понимал, что теперь эти вопросы не исчезнут, будут разъедать его душу, истязать его до тех пор, пока пути назад уже не будет.
Глава 18