Глава 9

Мы уходили такими глухими тропами, что даже мне тяжеловато было, что уж говорить про княжон. Но шли молча, не пищали. Только иногда шипели на гвардейцев, пытавшихся им помочь. Смешные. Сейчас не то время и место, чтобы гонор свой проявлять. Как ни странно, даже нежная и не приспособленная с виду к тяжелым переходам Зоряна уверенно держала темп. Только иногда бормотала что-то себе под нос, оступившись на выпирающих из земли корягах. Про Рогнеду и говорить не чего. Хотя к женщинам-воинам я отношусь очень отрицательно, при взгляде на девушку у меня захватывало дух. Настоящая Валькирия.

Звуки схватки стихли быстро. Не думаю, что люди Адеркаса погибли. Скорее уводят основные силы противника от нас. Да и слышимость в лесу слабая, глушится густыми зарослями. Лютый уводил нас от реки и заброшенного города. Плохо. Значит нас там ждут.

Часа через три изнурительного марша выбрались на небольшую поляну.

— Привал, — скомандовал я. И девушки со стоном облегчения упали на землю. Судя по загнанному виду гвардейцев, они тоже рады завалиться так же. Но нельзя. Они же сильные и подготовленные бойцы гвардии, им море по колено и горы по плечо. Да только выучка у них не егерская. Вот в городе они короли. Это и по Кочкам было заметно, и потому, как парни вели себя в старых развалинах. — Буй, Рыжий, с вас лагерь. Я на разведку. Если все спокойно заночуем здесь.

Парни кивнули, но, видно, новость восприняли без энтузиазма. Не нравится им тайга, не чувствуют они себя здесь хозяевами. Ну извините, я тут ни при чем. Это ваш князь сделал такой странный выбор. Так-то я его понимаю. Волки должны были обеспечивать в случае необходимости силовую поддержку, а для поисков предполагалось нанять отряд из местных вольных охотников. Внезапно бойцы напряглись вскинув оружие, а Рогнеда вскочила на ноги так стремительно, будто и не валялась только что пластом в душистой лесной траве.

— Не стрелять! — успел крикнуть я, догадываясь, кто стал причиной переполоха. — А ты не пугал бы людей, лохматый разбойник, — поворачиваюсь к показавшему себя во всей красе Лютому. Позер! Стоит напрягшись, подняв верхнюю губу и демонстрируя желтые мощные клыки. Голова опущена, шерсть на загривке топорщится дыбом. Ужас Заброшенных земель явил себя во всей красе. Только я вижу, атаковать бандит не собирается. Пугает. И наслаждается страхом беспомощных двуногих. — Не бойтесь, он свой, — пытаюсь успокоить напряженных спутников, но получается слабо. Даже я чувствую исходящий от людей запах страха. Лютый начинает подергивать хвостом. Для хищника это буквально приглашение напасть. — Тьфу! — я тихонько, себе под нос ругаюсь и делаю решительный шаг к волку. — Пойдем уже. И что выперся, обормот? Понагнал тут жути.

Волчара для порядка глухо поворчал и тенью нырнул в густой кустарник. Я следом. И тоже замер. Мой лохматый друг, оказывается, не зря пропадал столько времени. Сейчас на меня настороженно и зло смотрела молодая поджарая волчица. Она оскалила клыки и тут же, получив предупреждающий взрык от Лютого, поджала хвост. Повернувшись ко мне боком и вздыбив шерсть, наклонив лобастую голову чуть ли не до самой земли, она косо смотрела на меня налившимися кровью глазами:

— Удивил, — я покачал головой, бросив взгляд на своего косматого товарища, — Рад за тебя. Давно пора. С меня поляна, ­– он оскалился, соглашаясь, и нырнул в заросли. Зовет куда-то. Ну что же, сходим, посмотрим. Проскользнул мимо волчицы, отчего та отпрянула и грозно зарычала. ­– Ладно, не пугай. Вижу, что суровая и страшная. Проникся, осознал, — бурчу ей в ответ. Презрительно фыркнув, она рванула за своим кавалером. Пришлось и мне шевелиться быстрей. Далеко идти не пришлось, буквально минут через сорок на небольшой, даже не поляне, а проплешине, густо залитой кровью, лютая парочка остановилась. Три трупа с разорванными глотками лежали там, где их застала смерть. Двое, судя по расположению одного за другим, даже не поняли, что их убивают. А вот третий успел отскочить и прижаться спиной к дереву, достав арбалет. Но это его не спасло. Оружие так и осталось лежать рядом с переломанной мощными челюстями рукой.

Из леса послышался сдавленный стон. Поспешив на звук, метрах в пятидесяти от места бойни, устроенной волками, нашел раненого. Молодой парнишка лет двадцати пяти. Потрепанный камуфляж. Судя по одежде и снаряжению из вольняшек, как и погибшие. В городе их не видел, хотя специально приглядывался к коллегам. С несколькими ватагами даже познакомился через Фроди. Интересно, а старый прохиндей знал, что по нашу душу вышли охотники? Нет, он мне ничего не должен. Просто если знал и не предупредил — это одно, если не знал — другое. Уровень доверия и развития дальнейших отношений зависит от ответа на этот вопрос.

Жуткие рваные раны на руках и ногах не дали раненому уползти далеко. Лицо бледное от потери крови, глаза мутные. Он уже не видит меня, не соображает, где находится. Жить парню, если не оказать ему помощь, осталось не больше получаса. Только помогать тому, кто решил поохотиться на меня и нужных мне людей, я не буду, а вот покопаться в мозгах можно.

Спустя двадцать минут, мне было известно все что знал, или о чем догадывался молодой охотник. Что тут сказать. Обложили нас. Заказчика парень не знает, но о нем догадываюсь я. А самое паршивое, что в живых никого оставлять не планируется. Даже девушек приказано убить. Сил для этого нагнали в Заброшенные земли достаточно. Два отряда наемников и ватага вольных охотников. Но хоть тут новости не плохие ­– вольняшки не из Кочек и Сигурдович о них не знает и знать не может.

Но почему Лакапины и их покровители решили действовать так жестко, остается только догадываться. Мне на ум приходит только попытка замести следы с подавителем. В любом аристократическом обществе применение такого артефакта на людях одного с тобой статуса поставит крест на тебе и твоем роду. Против тебя ополчаться все. И враги и друзья. Нет, не за сам факт использования. Тут все всё понимают. В борьбе за место под солнцем любые средства хороши. А за то что попался. Предоставь Лакапины благородному обществу Зоряну или Рогнеду уже сломленных артефактом, никто бы слова не сказал. Тем более сами девушки бы подтвердили, что действуют добровольно и без принуждения. А вот если они выйдут из Заброшенных земель и выступят с обвинениями, да еще и предоставят артефакт.

Хм… А вот подавитель показывать никому нельзя! Я же, снимая, изменил привязку с Василия на себя! Теперь и улик никаких нет. Но преступники-то об этом не знают. Вот и перестраховываются. Но действуют они в цейтноте. Сначала в Заброшенных землях пропадает одна княжна. Буквально следом, отправленная на поиски, вторая. Я бы на месте главы рода всполошился и прислал в Кочки целую армию. И самое главное, ему даже предъявить никто ничего не сможет за нарушение установленного негласного порядка. Бежецкий в своем праве, спасает детей. Зато другой стороне выставят счета обязательно, ибо кто-то должен ответить за понесенные убытки. Потому и торопятся Лакапины со своими покровителями, ошибаются, действуют через наемников, а эти, как хороши бы ни были, все одно не родовая гвардия.

Но это все только мои догадки. Всей информацией я не владею. Да и не нужно оно мне. Сейчас главное добраться до пещер и укрыться в моем убежище. Прятать его смысла уже нет. Мои тихие деньки с появлением юной княжны Бежецкой закончились. Отсидеться в Заброшенных землях уже не получится. А ведь не хотел влезать ни в какие приключения! Что стоило мне в тот злополучный день просто развернуться и уйти⁈ Ну и вышла бы Зоряна за этого Василия. Все равно за кого-нибудь ее бы да отдали. Чем тот, другой, лучше этого? Насильно? Возможно. Но такова жизнь.

Только вот мысли эти уже не вызывали во мне былого согласия. Непосредственная и милая блондинка незаметно, и как-то очень быстро, змеёй проползла в мое сердце и тихо там пригрелась. Что же касается ее сестры, то тут Боги Вселенной мне свидетели, за такой горячий трофей стоит подраться! Может и правда, плюнуть на все и оторваться в этой жизни, чтобы мир вздрогнул? А Федя? Не надоело тихим спрутом, господином Реем прятаться от самого себя?