Книги

Сказы о жизни и быте русского народа

22
18
20
22
24
26
28
30
Сели гули на кровать,Стали гули ворковать,Стали гули ворковать, Стал наш Ваня засыпать.

Каждая мамочка, начиная песню колыбельную, знала: именно гуленьки (голуби сизые) прилетают каждую ночь по повелению Лели к растущему малышу, чтобы заботиться о нем. А утром гули улетали, забирая с собой все плохое. Вот так поспит Ванюшка ночь, а утром просыпается и здоровый, и веселый, и румяный. Волшебные были те колыбельные, чистые, искренние, мудростью расцвеченные!

Наши предки большое значение придавали как самому слову: «Слово ведуном ходит», так и органу человеческого организма, с помощью которого слова получались – языку. Отсюда и интересные обряды, особенно те, которые детей маленьких касались. Славяне считали, что только что родившийся ребенок очень слаб, потому что «связаны» его руки и ноги. Ребенок не сразу видит и слышит, потому что «закрыты» его глаза и уши, и не сразу говорит, потому что его язык «запутан». Чтобы освободить дитятко, сделать его сильным, видящим, слышащим и говорящим, в течение первых нескольких лет его «развязывали», «распутывали», «открывали». На ножки ребенка, который уже мог вставать, напутывали нитки и одним взмахом ножа перерезали. Ребеночек обязательно после этого первые шаги делал. Так же и с языком делали, только без ниток. Три раза ножом щелкали у рта ребеночка, как бы освобождая его язык.

А еще помогали матушкам возле колыбелек котик мягонький и волчок серенький.

«Придет серенький волчок и укусит за бочок!» – мягко предупреждала мамочка, ласково поглаживая бочок и ручки ребеночка, и продолжала: «К нам, волчок, не ходи, мою детку не буди». Ванюшка, засыпая, уже знал, что его во сне защитят, что ничего плохого с ним не случится и утром он проснется в своей же кроватке. И волчок-то ведь совсем нестрашный, он тоже маленький и только учится жить.

Давно уж отмечено, что очень любили мамочки котиков вспоминать в колыбельных.

Приди котик ночевать,Мою детоньку качать,Качать, прибаюкивать.Уж как я тебе, коту,За работу заплачу:Дам кусок пирогаИ кувшин молока.

А котик сидел рядом и слушал песенку внимательно. Уж больно обидчивые были коты в крестьянских домах. И внимание им нужно было особое, и сметанка свежая чтобы на усики попадала, и подстилочка всегда чистенькая. Но мамочка и сама все лучшее отдавала, свято веря, что так задобрит она нижний мир, из которого котик пришел.

М. Игнатьев «Нянька», 1913.

Довольный кот всегда добрым и заботливым становился: и хворь на себя возьмет, свернувшись колечком возле недужного места, и ребеночка покачает, успокоит, язычком шершавым ручку полизав.

Баю-баюшки, баю.Сидит котик на краю, Лижет мордочку свою Да тешит деточку мою.Баю-баиньки-баю,Спать укладываю,Коту наказываю:Киса, каши свари,Киса, Ваню накорми,Киса, кашки поешь,Киса, Ванечку утешь!

А некоторые нянечки и вовсе сказывали, что коток и ребеночек говорят между собой на языке особливом, взрослым людям непонятном. Правда то или нет – никто и знает точно, ведь как только грудничок научится слова взрослые понимать, то и язык тот особливый сразу же забывает. Вот так-то.

Часто соотносили язык и волосы, говорили, что волосы до года стричь нельзя, потому что так и язык отрезать можно. Стригли только тогда, когда ребеночек уже несколько слов мог сказать. Если ребенок долго не начинал говорить, то и тут свои обряды были. Нельзя было взрослому своим языком касаться детского языка и даже в губы целовать. Считалось, что так взрослый (даже если это мать) молодость у ребенка забирает и его способность говорить. Чтобы ребенок быстрее заговорил, многие знахарки использовали заговоренную воду родниковую, прогретую в печи. Наматывали на палец мягкую тряпицу и трижды обмывали ею язык ребенка. Часто добавляли в эту воду отвары лесных трав.

Никогда русичи не путали колыбельные песни с другими, ведь у колыбельных особая мелодия была. Как время – быстротечная, как травка зеленая – всегда снова и снова вырастающая, как солнышко яркое – теплая и ласковая, как ветер – легкая и нежная, как вода – сердцу маленькому, растущему необходимая. Знали и тогда и сейчас русские люди: в колыбельной вся сила природы-матушки заключена и помогает она больше всего тому, кто зла еще не разумел никогда, только-только глаза открывает, и надобно ему в начале всего видеть цельное и непорочное, основу бытия самого. Матушка пела перед сном малышу:

…Ветра спрашивает мать:– Где изволил пропадать? Али волны ты гонял, Али звезды воевал?– Не гонял я волн морских, Звезд не трогал золотых – Я дитя уберегал, Колыбелочку качал.

(по А.Н. Майкову)

Или так иногда пели на ночь:

Бай-бай да люли! Хоть сегодня умри. Завтра мороз, снесут на погост. Мы поплачем-повоем, в могилу зароем…

И все правильно было. Ибо верили русичи, что во сне ребенок, недавно свет белый увидевший, возвращается в тот темный мир, откуда появился. Если лялечка перед сном капризничала, значит темные силы верх брали, хотели к себе снова несмышленыша вернуть. Но не нужно было с ними во вражду вступать – навредить это значило бы тельцу еще некрепкому. Притворялась маменька, желая хотя бы на время обмануть злых духов. Ждала, пока сыночек или доченька сами мощи наберутся и увидят сны белые.

Ты обманешь-проведешь – В сыру землю спать уйдешь, Баю-баю-баюшки Да под сини камешки.

Вот и значит: пели раньше и поют до сих пор наши мамочки не колыбельные, а песни обережные, светлые.

Баю-баюшки-баю! Во лазоревом краю Солнце село, Скрылось прочь, День угас, настала ночь. Тишина в лугах, в лесах, Звезды ходят в небесах, И дудит им во рожок Тихий месяц-пастушок. Он дудит, дудит, играет, Складно песню напевает, Да негромкая она, Только звездам и слышна. Только звездам, только ночке В синей сини над селом… А для нашего сыночка Сами песню мы споем. Мы сыночка покачаем Под припевочку свою: В ней начало: «Баю-баю!» А конец: ««Баю-баю!»

(Русская народная колыбельная песня)

Обережное слово всякий раз ново

Русичи были славными воинами – много в истории русской богатырских имен записано. Но изначально больше верили они не в силу меча и щита, а в мудрость богов, природы-матушки и земли родной. И берегли они строго тайны, сакральные знания, из поколения в поколение передаваемые. В оберегах те знания использовали.

С раннего утра и до следующего утра, с теплых дней и до холодных, с зимних до летних, в доме и вокруг дома, на берегу реки и в чистом поле, в темном лесу и в стольном городе – везде и всегда славяне оберегами пользовались. Обережное слово, обережные знаки каждый русич знал, потому что верил, что в этот мир мы слишком чистыми приходим, и поэтому всякие нечистые силы из нижнего мира – Нави – пытаются душу погубить, увести в свой мир. Обережными знаками наши предки отмечали все, что было, по их мнению, слабым, или то, что больше всего нечисти навьей могло нравиться – окна, двери, колыбельки, красный угол, вся одежда, особенно воротник и края. Чтобы голову защитить, головные уборы делали с обережным значением. Украшения, амулеты тоже безделушками не были.

В оберегах славян с древности все четыре стихии природных представлены были: вода, земля, воздух, огонь. Землю ромбом, деленным на четыре части, отмечали, плодородие – яргами (прямыми крестами), огонь тоже крестами, но косыми, для воды – волнистые линии, а для воздуха – стрелы двусторонние, перекрещенные. Стихиям в оберегах славян помогали боги мудрые и все звери, птицы, рыбы, растения. Уточка оберегала род, счастье семейное. Конь, на скаку изображенный, защищал добро и счастье. Лавровый лист оберегом был хорошим всегда для успеха, уважения. А стручок гороха «отвечал» за здоровье детишек. Особо уважаемые – символы, с солнцем связанные.