От короля Вальга, отца Амель, решено было скрыть наше появление в Аскаре. Вряд ли он обрадовался бы, узнав, что случилось с его единственной и любимой дочерью. Ещё меньше ему бы понравилось, что злая, жестокая ведьма, причастная к её нынешнему растительному виду, находится у него под боком, а верховный аскарский маг тратит всё своё время и усилия, чтобы помочь ей.

Моя простуда прошла, как будто её не было. Освальд, как всегда, был на высоте, и смог меня вылечить всего лишь чаем. Кошмары больше не приходили. Присутствия Освальда оказалось достаточно, чтобы Шершех затаился и не давал о себе знать ни на первую ночь, ни на вторую, ни на третью.

Мне хотелось думать, что Шершех отстал от меня навсегда, но тяжёлое ожерелье по-прежнему давило на шею. Оно безжалостно убивало надежду, что Шершех был плодом моего воображения, и предупреждало, что он ещё вернётся. И всё-таки этот короткий перерыв принёс мне облегчение, я с удовольствием отсыпалась. Теперь мой сон прерывали только оглушительные, душе- и ушераздирающие птичьи крики по утрам. Они доносились со стороны площади, и не услышать их мог разве что мёртвый. Раньше такого в Аскаре я не замечала, и стала приставать к Освальду с расспросами, что это за напасть. Но Освальд ничего не отвечал, ссылаясь на государственную тайну.

В отличие от меня Освальд почти перестал спать. Он был всё время занят. Его давил особый королевский приказ, с которым он никак не мог справиться, а мы к нему добавили ещё и свои проблемы. О порученном ему королём деле Освальд не имел права рассказывать, но Василика о нем знала по долгу службы, и каждый раз, когда слышала с площади птичьи крики, громко высказывала своё мнение об этих птицах и о политике короля в их отношении. Благодаря её репликам мы с Рональдом быстро поняли, что происходит в столице.

Здесь, в самом сердце Аскары, древнем городе Вераильме, окружённом милями свободных и хорошо защищённых земель, стали появляться птицы-стражи, а такого не случалось раньше никогда. Этих птиц просто не должно было здесь быть. Прежде они облетали королевство исключительно по периметру, охраняя его границы. Там же они гнездились и время от времени дико орали, если враг в очередной раз решался попытать удачу и сунуться в Аскару с войском. Никто не мог понять, что теперь птицам могло понадобиться в Вераильме. Уже несколько месяцев они появлялись над главной площадью перед дворцом, кружили в небе, и, сбитые с толку отсутствием хоть каких-то признаков опасности, улетали прочь. Птицы никогда не ошибались, а это значило, что враг, отчаявшись взять королевство привычным способом, готовился напасть изнутри. Это заставляло всех нервничать, предчувствуя надвигающуюся неведомую опасность.

Кроме птиц, в Аскаре всё чаще стали появляться из неоткуда очень тихие и неприметные чужаки, слишком уж старавшиеся казаться своими. Отследить, откуда они приходят и куда пропадают, никак не получалось, хоть попытки предпринимались неоднократно. Без них не оставалось ни одно людное место, и даже невнимательные прохожие замечали неразговорчивых незнакомцев, слишком похожих на аскарцев, чтобы быть ими на самом деле. А внимательные прохожие, всмотревшись в смуглые лица и свежеобрезанные волосы, безошибочно определяли в них фермесцев.

Ни для кого не было секретом, что королю Фермеса не давало покоя маленькое пятнышко на карте под названием «Аскара», которое он никак не мог причислить к своим владениям и раскрасить в любимые цвета. Маленькая страна без боя не сдавалась, а с боем всегда побеждала.

Король Вальг, сопоставил факты, и, без лишнего шума, начал готовиться к войне. Василика, как капитан стражи, конечно же, об этом знала. Освальд пытался отследить чужаков и искал, откуда они лезут. Чужаки отслеживаться не желали, и с ловкостью невидимок уходили прямо из-под носа лучшего мага Аскары, приводя его, всегда такого спокойного, в бешенство.

— Я его в ловушку загнал! — говорил он в недоумении, когда понял, что мы с Рональдом обо всём догадались. — Эта улица была тупиковой. А он за угол свернул и исчез! Я все дома обошёл. В каждую дверь постучал. Одного самого недовольного жильца пришлось в назидание в паука-подхрамыша превратить, чтобы не хамил верховному магу. Потом расколдовал, конечно, но шпион так и не нашёлся.

Единственное, что могло объяснить такие суперспособности чужаков — место силы, о котором Освальд не знал. Верховный маг сбился с ног в его поисках, блуждая по пьяным улицам города. Проблема была в том, что оно могло оказаться где угодно: в любом доме, в парке, под фонтаном, в подвале дворца, или под школой (чему многие нерадивые ученики наверняка обрадовались бы).

Освальд ходил из дома в дом, из парка в парк, из школы в школу, но результат всегда был одним — место силы не давало себя обнаружить. Он приходил домой поздно, в запылённой одежде, озадаченный и очень уставший. Умывшись и переодевшись, он садился на любимый диван и вытягивал длинные худые ноги. Он пил крепкий чай и погружался в раздумья, занимая ими все свои мысли.