С трудом доползаю до какого-то коридора. Здесь сквозняк сильнее. Дрожу от холода. Надо бы не забыть, как вернуться, там хотя бы тёплая вода, можно согреться. Смотрю налево-направо, никого. Поползу направо, пожалуй. Надо намотать волосы на кулак, чтоб не мешались. Суставы скрипят, как ржавые дверные петли. Кожа сдавливается между полом и костями и болит. Стыки плитки царапаются до крови. Хорошо, что меня никто из моих друзей-знакомых не видит. Голый скелет полирует рёбрами бетонный пол. Какая-то дверь. Бытовка, что ли? Интересно, откуда свет? Ламп никаких не видно. Впереди раковина и над ней зеркало. Ползком, ползком, потихонечку вперёд. Так. Сперва левой рукой за трубы уцепиться, потом правой, потом приподняться. Ещё немного. Ещё… Альпинисты на Эверест с меньшими усилиями поднимались, наверное. А ведь я когда-то двадцать раз подтягивался на перекладине! Что со мной случилось? Почему руки от напряжения трясутся?
Вот он, край раковины, наконец-то. Страшно заглянуть за него. Что там, в зеркале? Какая страшная тайна мне приготовлена? Что я в нём увижу?
Ещё одно усилие. Я поднимаю глаза.
На меня, не мигая, смотрело страшное косматое чудовище. Тощее, как узник Освенцима, с белой-белой кожей с синими прожилками, обтянувшей кривые шишковатые кости и суставы. В паутине волос и морщин два глаза, как паука, в них – ужас. В них безумие и страх. Несколько секунд мы с ним смотрели друг на друга, не веря собственным глазам. Это кто, я?!!! О, господи!
Руки соскользнули с края, не выдержав напряжения, и я рухнул вниз. Резкая боль заставила очнуться от шока. Где я? Кто я? Что мне делать? Как мне вернуться назад в свою жизнь?
Разворачиваюсь, ползу обратно. Торчащие во все стороны кости и суставы исцарапаны и ноют. Ногти мешают передвигать ладони. Я пытаюсь их отгрызть. Зубы болят с непривычки. Вот он, вход в зал, где находится мой саркофаг. Если я сейчас в него не заберусь, то замёрзну. Голый, мокрый, на холодном полу и сквозняке. Саркофаги стоят рядами. Какой из них мой? Чёрт, я забыл посчитать проходы. Кажется третий. Или четвёртый? Поворачиваю в третий. Какой огромный зал! Нет, это не мой проход, я слишком долго ползу. Возвращаюсь. Руки и ноги закоченели и слушаются с трудом, тело трясёт от озноба. Пол вроде бы чистый, значит, здесь убирают. Где же люди? Кто-нибудь! Помогите!
Всё-таки четвёртый. Вот мой саркофаг, крышка набок, сбоку монитор, на нём какие-то буквы и цифры. Пытаюсь разобраться. Меню на английском. Уже хорошо. Что бы я делал, если бы увидел китайские иероглифы? Собираю мысли в кулак, думаю. Ну хорошо, вот сейчас я пойму как его запустить снова, крышка закроется, а я останусь здесь. Надо сперва залезть вовнутрь, всунуть все трубочки куда положено, прилепить присоски обратно (кстати, а какую куда, их же тут десятка два?) и только потом стартовать. То есть без посторонней помощи мне с этим не справиться.
Перспектива остаться замерзать на холодном полу меня совершенно не устраивала. Я решил забраться внутрь, лечь в тёплую воду, согреться, а там видно будет. Ещё несколько титанических усилий по поднятию своего тела до уровня края саркофага и я перевалился через его край и соскользнул вниз. После ледяного пола и сквозняка вода кажется раем. Гравитация не придавливает тебя, тепло обволакивает и усыпляет. Даже царапины перестают болеть. Вот бы заснуть и проснуться дома. И всё забыть. Проклятая кнопка! Ведь говорили же мне! Предупреждали!
Не знаю, сколько я продремал, но мне показалось, что вода остывает. Ну конечно! Её же перестали нагревать! Если я не пойму, как включить установку, то замёрзну. Как неохота вылезать наружу! Переваливаюсь через край, пытаюсь встать на ноги, уж очень больно падать на пол. Ноги подкашиваются, я приседаю, прислонившись к стенке саркофага. Пару минут отдыхаю, тяжело дыша. Потом заставляю себя развернуться и посмотреть на экран. Сенсорный монитор. Сверху псевдокнопки с надписями, снизу символическое изображение саркофага, некоторые узлы закрашены серым, некоторые яркие, некоторые мигают. Поди, разберись! Тычусь в меню. Оно большое и очень разветвлённое. Половина опций не понятна. Тут можно часами блуждать. Нет, так не бывает! Всё должно быть гораздо проще! В идеале должны быть 2 кнопки: «Start» и «Stop». Ну, может, ещё что-нибудь. Зачем прятать их в меню? А, может быть, есть ещё какой-нибудь пульт или панель управления с кнопками? Обползаю вокруг, ничего похожего не нахожу. В отчаянии начинаю тыкаться пальцами в изображение узлов саркофага на экране. Вот оно! При нажатии на картинку появляется меню с выбором режима работы его. Всё равно ничего не понятно. Что включать, а что нет и какой режим выбрать, если включать? Здравый смысл подсказывает, что лучше ничего не менять. В отчаянии ткнул пальцем в свободное место на экране, появилось долгожданное меню запуска. «Start», «Stop», «Auto», «Manual». Напротив «Auto» стоит галочка. Понятно, устройство работает в автоматическом режиме. Нажимаю «Start», меню исчезает, картинка на экране преображается. Замигали контуры различных узлов, процесс пошёл. Из последних сил забираюсь обратно в ванну, собираю в кучу все присоски, пытаюсь понять, куда и какую из них прикрепить. На них номера, больше ничего. А чего я, собственно, ждал? Что на каждой будет инструкция по установке с указанием места крепления? Те, кто этим занимается, знают её наизусть. Пытаюсь вспомнить, где они были, откуда я их отдирал. Две на висках, четыре на лбу, это точно. На груди были еще несколько. Вот и следы от них. Остальные по всему телу, даже на спине. Сам я не смогу ни найти места их установки, ни прилепить их к себе… Хорошо, что вода снова стала нагреваться… Есть охота и пить… Ещё немного и я начну пить воду, в которой нахожусь…
Прошло минут двадцать, ничего не происходило. Вылезаю снова. На экране появилась надпись «Communication Fault». Всё ясно. Устройство меня не видит. Надо установить присоски на место. Сделать это некому, вокруг никого. Ползать в поисках обслуживающего персонала нет никакого желания. Здесь хотя бы тепло. Я полежу, пожалуй, немного, а потом уже буду думать, что дальше делать. Здесь так хорошо… В глубине электронно-механического чрева саркофага едва заметное гудение. Оно усыпляет… Я так устал… Мне хорошо… Хорошо… Хорошо… Хорошо…
Уже день, а я только глаза открыл. Голова раскалывается, слабость во всём теле, во рту кошки всю ночь гуляли. На недопитую водку смотреть не могу, сразу иду в душ. Задрав голову ловлю ртом горячие струи. Вот так стоять бы весь день, согреваясь и очищаясь, наслаждаться и ни о чём не думать! Что-то новое со мной. Забытое. Как-то легко всё и просто. Стоп! Я о ней не думаю! Точнее, думаю совсем не так, как раньше. Ну, есть она, и ладно. Пусть себе живёт. Я свободен!
Вытираясь полотенцем после душа, машинально бросил взгляд в зеркало и обомлел. Мне на секунду показалось, что из него на меня смотрел совсем другой человек, страшный, заросший, сморщенный и дистрофично худой. Сон! Я видел сон! Какие-то кошмары. Ледяной пол в мелких трещинках. Огромный зал. Склепы рядами. Много рядов… Вода… Я в воде… Руки, они тянутся ко мне, хватают меня, ворочают с бока на бок, прикрепляют к моему телу какие-то провода с присосками… В рот, уши, ноздри и другие отверстия вставляют какие-то трубки… Мне страшно… Я не могу пошевелиться… У меня нет сил… Но вот они оставляют меня в покое. Последнее, что помню – три фигуры в полумраке надо мной. Мне показалось, что они улыбаются…
Пароль
Курсор равнодушно мигает в строке ввода пароля. Ему всё равно. Он не слышит, как забилось учащённо моё сердце, да и если бы услышал, какое ему дело? Как поворотник на машине равномерно возникает чёрточка и исчезает, мол, давай, вводи буквы-цифры, я жду. Семь лет назад я зарегистрировался на этом сайте, некоторое время им пользовался, но потом перестал. Я почти забыл о нём, но сейчас он мне потребовался и я о нём вспомнил. Пароль старый, я его не менял. Везде сменил уже давно, а этот остался. Он – часть моей прошлой жизни. От неё уже почти ничего не сохранилось, потому что я с ней боролся. Я уничтожал всё, что мне о ней напоминало. Я хотел всё забыть. Мне это почти удалось.
Яркой вспышкой в памяти наше первое лето. Мы тогда жили в разных городах, я приезжал раз в месяц на несколько дней, и это было так романтично! Мы оба ждали встречи, созванивались, обменивались полными нежности письмами, посылали друг другу на пейджер (мобильников тогда у нас ещё не было, они только входили в нашу жизнь) хокку, японские трёхстишья. Берёшь последнюю строчку от полученного хокку и сочиняешь свой, используя её как первую. Это было забавно. Это было мило. Каждая поездка, каждая встреча – событие. Мы гуляли по городу, сидели в летнем кафе на террасе, ездили за город осматривать различные местные достопримечательности. Мы не могли друг на друга наглядеться. Нам обоим казалось, что мы просто созданы друг для друга и наконец-то друг друга нашли – спасибо интернету!
Потом, поздней осенью, я забрал их обоих вместе с 4-летней дочкой к себе, и вот новые картинки в памяти: первая съёмная квартира, морозный декабрь, детский сад, куда мы вместе отводили её дочку и откуда вместе же её забирали, наш первый новый год на даче с моими друзьями, которые тепло её приняли и очень скоро стали считать своей. Первая наша весна, шашлыки в лесу за городом, пробуждающаяся и обновляющаяся природа, её согревало весеннее солнце, а нам было тепло от нашей любви.
Первый ушат холодной воды: первая серьёзная ссора. В первый раз я увидел её раздражённой, услышал, как она кричит. Она наорала на меня при ребёнке. Теперь дочь будет знать, что я – не авторитет и меня можно не слушаться. Это был первый звоночек, потом были и другие, но я не хотел их слышать.
Мы работали вместе, делились опытом, помогали друг другу, вечером обсуждали новости, смотрели фильмы, ходили в гости. Это было замечательное время! Самое замечательное в моей жизни. Прошёл всего год, а мне казалось, что мы уже давным-давно вместе, много лет, так сильно я успел к ней привязаться и уже не мыслил себя без неё. Второй год помню слабее, я привык к своей новой жизни, чувство новизны, счастливых перемен угасло, но всё равно мне было хорошо, и казалось, что так будет всегда, что иначе и быть не может.
Клейдоскоп картинок: переезд к ней, потому что хуже с работой стало и нечем платить за квартиру, а там у неё с родителями дом, фура с нашими вещами, привыкание к новому месту. Всё вроде бы неплохо, но почему когда собрались её родственники у нас за столом зимой (по-моему, на день рождения её дочери) на меня напала такая страшная хандра? Откуда свалился этот неожиданный депрессняк? Неужели из будущего через дыру во времени протянулась его костлявая рука и сдавила моё сердце, сковала мысли, заставила смотреть в одну точку, никого не слушая? Все заметили моё состояние, спрашивают у неё, а она и не знает, что сказать. Спрашивает меня, мол, да что это с тобой такое было? Ах, если бы я сам это знал!
Мне повезло, неожиданно предложили хорошую работу, можно было не беспокоиться о деньгах. Я решил, что нам надо оформить наши отношения, хотел красивой свадьбы, хотел устроить настоящий праздник для нас и наших родственников и друзей, чтобы этот день остался в памяти навсегда ярким солнечным мазком. А она, к моему удивлению, не проявила особой радости от моего решения, хотя категорически и не возражала. Потом уже, много лет спустя, она как-то сказала, что не хочет быть женой, потому что к жёнам плохо мужья относятся, а хочет быть любовницей, которую любят и дарят подарки. Что это, комплекс из детства, где постоянно ругались родители, или свой собственный опыт? Тем не менее свадьба удалась на славу, я нанял теплоход, тогда это было недорого, все были в полном восторге. До сих пор я вспоминаю этот день как один из самых счастливых своих дней. Потом я смонтировал фильм о нашей свадьбе с кассет, отснятых наёмным видеооператором, и много раз с удовольствием и гордостью его смотрел, когда оставался дома один.