— Ты можешь установить место, где она сосредоточена? — с любопытством спросил Дамблдор.

Гарри глубоко вздохнул, встретившись с Дамблдором взглядом. Делать это ему хотелось меньше всего, но он знал, что профессор Дамблдор не стал бы просить, если бы в этом не было необходимости. Нервничая, Гарри кивнул, закрыл глаза и, опустив голову, сосредоточился на медленно притягивающей его тьме. Он сделал острожный шаг вперёд, вытягивая перед собой левую руку. Тьма, злость и ненависть стали сильнее. Гарри чувствовал, как они проникают в него, удушая его своим холодом. Его пальцы коснулись чего-то твёрдого, и негативные эмоции стали ещё ощутимее. Гарри судорожно вдохнул, борясь с холодом, но медленно двинулся влево. Внезапно у него закружилась голова, и он покачнулся.

Его обхватили руками, удерживая на ногах. Издалека донёсся чей-то голос, но Гарри не смог разобрать слов. Его рука продолжила двигаться, словно кто-то другой направлял её ко тьме. Гарри чувствовал себя так, будто застрял где-то на грани сознания и бессознательности, пока его рука не коснулась чего-то невероятно горячего, что тут же пробудило его, и он поспешил отдёрнуть руку. Внезапно его окружило тепло, и Гарри заморгал, оглянувшись через плечо и заметив обеспокоенный взгляд Дамблдора.

— Ты в порядке, мой мальчик? — тихо спросил его директор. — Хочешь я наложу ещё одно ободряющее заклинание?

Гарри покачал головой, закрывая глаза и позволяя Дамблдору опустить его на землю. Его развернули и заключили в тёплое объятье. Гарри тут же обнял профессора Дамблдора в ответ, крепко вцепившись в него и едва сдерживая слезы. Он и подумать не мог, что когда-нибудь столкнётся с чем-то, что повлияет на него хуже дементоров, но явно был не прав. Воспоминания стирались. Но Гарри сомневался, что когда-нибудь забудет это ощущение. Если именно такие ощущения вызывала тёмная магия...

Первым пошевелился профессор Дамблдор. Медленно он ослабил свою хватку и отстранился, чтобы как следует разглядеть лицо Гарри.

— Прости меня, Гарри, — искренне произнёс Дамблдор. — Я даже и подумать не мог, что ты отреагируешь так остро. Редкость, когда человек может чувствовать тёмную магию, не используя для этого заклинаний.

— Но я не чувствовал, — запротестовал Гарри, встречаясь взглядом с голубыми глазами Дамблдора. — Я просто последовал за злостью и ненавистью, которые ощутил. За них было проще всего ухватиться.

Дамблдор улыбнулся и помог Гарри подняться на ноги.

— Мой мальчик, мы призываем самую сильную манию именно тогда, когда опираемся на наши эмоции. Ненависть и злость поддерживают тёмную магию, а любовь и радость — светлую. Может, ты и не почувствовал саму магию, Гарри, но смог уловить то, что на неё влияет. Это по-настоящему замечательный дар, кто-то бы отдал чуть ли не всё, чтобы обладать им...

— Так пусть забирают его, — быстро ответил Гарри, запуская пальцы в волосы. — Пусть сколько угодно чувствуют то, чем пропитаны эти стены.

Дамблдор печально улыбнулся, оглядываясь вокруг.

— Да, Волдеморт определённо подошёл к этому основательно, — небрежно произнёс он. — Это лишь прихожая, но и она уже хорошо защищена. Если не знать, что искать, то можно никогда её не обнаружить.

Дамблдор обернулся к стене и указал палочкой на тот камень, которого недавно касалась рука Гарри. В стене появилось очертание белой арки, словно свет в любой момент мог прорваться сквозь неё, но мгновение спустя всё прекратилось.

— Ты был прав, Гарри — кивнув, произнёс Дамблдор. — Вход здесь, но он запечатан. Теперь мы должны понять, как открыть его. Зная Волдеморта, я бы сказал, что это не ограничится чем-нибудь столь простым, как пароль или даже заклинание. Нет, Волдеморт хотел бы чего-то посерьёзнее от того, кто желает войти... чего-то важного, по его мнению.

— Например? — озадачено спросил Гарри. — Единственное, что волновало Волдеморта, это очищение волшебного мира от нечистой крови.

Профессор Дамблдор обернулся к Гарри и поражённо уставился на него.

— Ты прав, мой мальчик, — сказал он и вновь повернулся к стене. — Я полагаю, что необходимо внести плату в виде крови, чтобы войти внутрь. Довольно грубо, позволю себе заметить, но совершенно не удивительно. Самая идея этого жеста заключается в том, чтобы ослабить врага, когда он заходит внутрь. Увы, Волдеморт снова выказывает непонимание того, что есть вещи куда страшнее смерти.

— Но если Волдеморт боится смерти, так ли уж это удивительно? — с любопытством спросил Гарри.

Дамблдор улыбнулся в ответ, уже задирая рукав своей мантии и открывая предплечье изуродованной руки.