— Ну вот, похоже, и дождались…
— Что такое? Немцы?
— Пока не понять… Но похоже, они самые. Истребители. Далеко. Идут четырьмя звеньями. На наших непохоже — наши так обычно не летают. Похоже на группу расчистки воздуха*, — и немного погодя: — зараза! Заметили!
Андрей уже и сам увидел на пределе видимости полтора десятка маленьких чёрточек. Две чёрточки отделились от общей кучи и довернули в их сторону.
— Ну всё, понеслась… — Андрей закусил губу, и поддав газу, нырнул к самым верхушкам деревьев.
— Андрюха! Слышь… слышь, чё говорю-то? — с тревогой засипел сзади танкист, — ты это… поровнее лети, без этих твоих выкрутасов!
— Засохни, балабол! — прикрикнула на него Агния, и уже Андрею: — всё, не дёргайся, они уже подходят!
Два мессершмитта, дымя форсажем, быстро нагоняли маленький неказистый самолётик.
— Сейчас подлетят поближе, чтобы посмотреть, — голос Агнии звенел от напряжения, — они уже увидели, что это немецкий «Шторх», но проверят обязательно. И как только увидят наши русские рожи…
Осенённая внезапной мыслью, она схватила лежащую у Пашки под правым локтем немецкую офицерскую фуражку, и ткнула Антонину в плечо:
— Тоня! Нахлобучь это Андрею на голову! Это хоть немного собьёт их с толку!
Антонину била крупная дрожь, но она не медля сделала то, о чём просила её Агния. Пашка с нежно-зелёным лицом, сидевший под ней, судорожно вцепился руками в спинку переднего сиденья, на котором сидел его товарищ.
— Андрюша! Газ на максимум! Так и лети! Дай им поравняться с нами! — прокричала ему Агния.
Андрей понял, что в её голове уже созрел какой-то план…
Мессеры уже почти поравнялись с ними. Они сбросили скорость, уравняв её со скоростью «Шторха». Даже несмотря на то, что Андрей выжимал из движка максимум, заставив маленький лёгкий самолётик двигаться с предельной для него скоростью около 170 км/ч, мессерам было довольно трудно удержаться рядом с ним — было видно, как на передних кромках их крыльев автоматически выдвинулись предкрылки, удерживая их от сваливания. Один мессер, почти поравнявшись с ними, зашёл справа, а второй занял такую же позицию слева…
Правый мессершмитт подошёл почти вплотную, метров на 30, и было видно, что его пилот внимательно всматривается сквозь остекление их кабины в сидящих в ней людей. По обозначениям на грязно-белом фюзеляже было видно, что это — ведущий пары. Ведомый шёл слева.
— Паша, Антонина, отвернитесь от него! — крикнула Агния, до побелевших костяшек сжимая правой рукой пистолетную рукоятку немецкого пулемёта, и Андрею скороговоркой: — Андрюша! Как только дам команду, выноси мне хвост вправо, вались в левый вираж, но не глубокий, чтобы этот гад попал мне в сектор обстрела!
— Прямо на левого?
— Прямо на левого! Ничего, сообразит, отскочит!
Правый мессер подлетел так близко, что было хорошо видно лицо немца в овальных очках-консервах. Андрей в нахлобученной на голову немецкой фуражке, выигрывая секунды, приветливо махнул немцу рукой, ещё больше сбивая его с толку.