– Приятно, когда есть кому дарить.

– А что, в Лондоне некому?

– В общем, да.

– И друга сердца нет?

– И никогда не было.

– Не могу поверить.

– Но это так.

Мне самой казалось странным, что я так с ним разоткровенничалась. Возможно, виной тому был теплый день, какой-то удивительно ласковый, располагающий, из-за чего я и ослабила бдительность, а возможно, свою роль сыграл херес. А возможно, то просто была откровенность и доверительность двух людей, вместе переживших некую бурю, как это случилось с нами накануне за ужином. Какова бы ни была причина, но разговаривать в тот день с Элиотом мне было легко.

– Но почему это так? – продолжал расспрашивать он.

– Не знаю. Может быть, это из-за того, в какой обстановке я росла… мама все время меняла мужчин, жила то с одним, то с другим, так что и мне пришлось жить при них. А что как не тесное общение губит прекраснодушные мечты и романтические иллюзии.

Мы посмеялись.

– Это, может быть, хорошо, – сказал Элиот, – а может быть, и плохо. Не стоит замыкаться в себе, а не то к вам вообще будет страшно приблизиться.

– Я своей жизнью довольна.

– Вы собираетесь назад в Лондон?

– Да.

– И скоро?

– Вероятно.

– А почему бы еще не побыть здесь?

– Боюсь злоупотребить гостеприимством.

– Этого не произойдет. А я так с вами и словом не успел перемолвиться. И вообще, как вы можете уехать в Лондон и покинуть все это?.. – Он обвел рукой все окрест – небо, солнце, тишину, плеск воды, приметы наступающей весны.