– Ты хочешь сказать… что ты и Джосс…

Она пожала плечами, тряхнув волосами.

– Ну, было разок-другой, никто этого не знает. Сама не понимаю, зачем это я вам проболталась. Но вы ведь им всем не расскажете, правда?

– Но разве они… разве Молли… не интересовалась, куда ты идешь?

– Я говорила ей, что иду в кино. Против кино она никогда не возражает. Ну давайте пойдем в гости к Джоссу!

Но после такого открытия меня довольно трудно было заманить в гости к Джоссу, к его магазину мне не хотелось даже приближаться.

Я сказала:

– Но Джосс сейчас работает, ему не понравится, если мы его отвлечем. А потом, и времени нет, пора домой. Да и не хочу я к нему идти.

– Если, как вы говорили, есть время для кофе, то почему его нет для Джосса?

– Андреа, я уже сказала тебе, что идти туда я не хочу.

На лице ее заиграла улыбка.

– Я думала, Джосс вам нравится.

– Это к делу не относится. Ему будет неприятно, если мы станем вечно болтаться у него под ногами.

– Вы имеете в виду меня?

– Я сказала: «мы». – Я начинала терять терпение.

– Он всегда рад меня видеть. Я это точно знаю.

– Да, я в этом уверена, – мягко сказала я, – но нам пора в Боскарву.

Я напомнила себе, что невзлюбила Джосса с самого начала. Несмотря на его внимание и очевидное дружелюбие, он вызывал во мне какое-то странное беспокойство, словно кто-то крался у меня за спиной. Вчера я начала забывать свою первоначальную к нему неприязнь, он даже показался мне милым, но после откровенности Андреа было легче легкого, подхлестнув, возродить прежнее к нему недоверие. Уж слишком он хорош собой, слишком обаятелен. Может быть, Андреа и лгунья, но уж никак не дура. Как лихо, с какой удивительной точностью и проницательностью охарактеризовала она своих домашних, и если в ее словах насчет Джосса была хоть доля правды, то увольте меня от него!

Будь наше знакомство с ним поосновательнее, симпатизируй я ему больше, я отвела бы его в сторону и выпытала все как есть. Но он мне безразличен. И потом, мне есть над чем поразмышлять и кроме него.

В тот день Гренвил к обеду не вышел.