Утреннее построение проходило уже по всем правилам. Старший унтер-офицер Гаврюшин, который являлся нашим классным наставником — здоровый малый с широченными плечами и тупым наглым взглядом близко посаженных глаз — стал проверять наш внешний вид, придираясь к каждой мелочи. Мне тоже досталось за подвернувшийся клапан кармана. Потом нас, наконец, построили, явились капитан, его заместитель и ротный старшина — тот самый щуплый паренёк с выбритыми висками, который прибегал вчера вечером.

Капитан Третьяков был коренастый, плотный, с крупной квадратной физиономией, особую важность которой придавали тонкие усики. Да и силы у него ощущалось больше, чем у остальных. Он осмотрел всех и дал короткое наставление. Вёл он себя степенно, не орал, не ругался.

Когда построение окончилось, мы все отправились в столовую, которая соединялась с казармой коридором. После завтрака мне было велено явиться в штаб.

Штаб роты находился в самом дальнем конце коридора. Здесь были несколько кабинетов. Капитан и его заместитель сидели в канцелярии. Заместитель, черноволосый смуглый поручик, сфотографировал меня на удостоверение и стал забивать в компьютер данные.

— Разрешите обратиться, — попросил я.

— Обращайся, курсант, — разрешил капитан Третьяков.

— У меня в Царицыно личные вещи остались. Мне бы забрать их поскорее. Можно съездить?

— Хорошо. После медосмотра получишь удостоверение, и тогда выпишу увольнительную. Все личные вещи сдаёшь на склад. Штатская форма на территории школы запрещена, мобильный телефон — тоже. Пользоваться ими можно только с разрешения унтер-офицера. Что ещё. Покидать спецшколу запрещено. Употребление алкоголя запрещено, курить в специально отведённых местах, в женские общежития — ни ногой. Наказания у нас строгие. Здесь тебе не гимназия какая-нибудь.

— Почти армия, — хмыкнул я.

— Спецшкола — и есть армия, и даже тяжелее, чем армия. Знаешь, почему тяжелее, курсант?

— Не знаю.

— Потому что здесь тебе придётся столкнуться с самыми жуткими отродьями, какие когда-либо видело человечество. Именно для этого вас и готовят. Вы — защитники. Только вы сможете сдержать вторжение иномирных тварей. Для защитников война не прекращается никогда. Это понятно, курсант?

— Понятно, ваше высокоблагородие.

— Тогда… Коля, всё записал?

— Записал, ваше высокоблагородие, — ответил поручик.

— Хорошо. Проводи курсанта Князева в медицинское отделение.

Поручик отвёл меня в медицинский блок, который располагался в корпусе рядом с общежитием.

Я ожидал увидеть какую-нибудь молодую симпатичную докторшу, как обычно показывают в кино, но меня встретил мордоворот в белом халате поверх формы — командующий медицинским отделением. Казалось, от одного его вида выздоровеешь сразу. По крайней мере, лишний раз обращаться к нему не хотелось. Помогали два курсанта.

Мне на голову надели обруч, подключённый проводами к компьютеру. Датчик снял показатели моего организма, фиксируемые индивидуальным контролером. Офицера очень удивило то, что он увидел на экране, куда выводились данные.

— Что за ерунда, — чесал он репу, глядя в экран. — Данные не совпадают ни черта.