К тому времени как я закончила говорить, на лице у Морри не осталось ни кровинки. И тем не менее она послушно кивнула, взяла украшение, а повертев его в руках, несмело спросила:

— Могу я его примерить? Чтобы…

— Конечно, — ободряюще ей улыбнулась.

Как и наказал Бриан, прежде чем отдать артефакт служанке, я окропила его своей кровью, оплела несложным чаровым узором, и заговоренный предмет «ожил».

Золотой обод засиял, напитываясь силой, моей и создавшего его мастера. И сейчас, снова почувствовав тепло человеческого прикосновения, артефакт стал излучать мягкое свечение, а стоило Морри надеть украшение, как засветилась уже она вся. Мерцающая рябь пробежалась по телу девушки, невесомой дымкой прошлась по лицу, стирая курносый нос, тонкие губы, меняя цвет глаз с голубого на карий. Еще пара мгновений, и передо мной уже стояла я сама в простом саржевом платье.

Опытный чаровик при взгляде на девушку быстро поймет что ее окутывают чары, но с баронессой и слугами должно сработать.

По крайней мере, я на это надеялась.

— Только не забывай переодеваться, — наказала напоследок служанке. — Иначе фон Верт начнет интересоваться, почему это я расхаживаю по дому в твоей одежде.

— Не забуду, — пискнула Морри, бросив на украшение восхищенный взгляд, и снова прилипла к зеркалу, с восторгом разглядывая свое новое отражение.

Отдав Морри последние распоряжения, я быстро выпила чай, проглотила, почти не жуя, кусочек пирога и, пожелав себе удачи, стала осторожно пробираться к лестнице.

Мне повезло покинуть дом баронессы незамеченной. Карета ждала меня в конце каштановой аллеи. Выйдя из экипажа, Бриан позволил мне спокойно переодеться (хотя какое там спокойно! Я страшно нервничала!) и наложить иллюзию, с которой сегодня справилась поразительно быстро.

Наверное, все дело в действии артефакта. Ну или я уже просто стала привыкать примерять на себя образ брата.

— Теперь за меткой, — проговорил Бриан и постучал по крыше кареты, приказывая кучеру трогаться.

Вскоре уже мы входили в заведение, переступить порог которого в обычное время я бы банально побрезговала. Нас встречал грязный зал со скрипучим полом, липким от пролитого хмельного. Каждый стол освещала всего одна керосиновая лампа и на стенах, некогда беленых, а теперь грязно-серых, тлели в кованом плену подсвечников оплавленные огарки. От спертого воздуха, протравленного перегаром, кружилась голова.

— Только не говори, что вы с моим братом тоже здесь отмечались…

Непонятно почему мое бормотание развеселило Торнвила.

— Не отмечались. Так низко мы еще не падали.

Ну хоть это радует.

Бывший военный нас уже ждал. Сидел в дальнем углу на лавке, пряча лицо за огромной кружкой пива.

— Уверен, что здесь безопасно… передавать метку? — Я напряженно огляделась, замечая за столами редких посетителей этого позабытого духами заведения.