Да уж, — подумал я, вытирая чужую кровь со своего лица, — Воистину, я — сама дипломатичность. Ладно. Чем дольше мы тут стоим, тем больше времени теряем. Надо куда-то двигаться.
— Бернард, сможешь сопроводить Айлин к Вернону? С Томашем я сам переговорю.
— Не лучшая идея, — покачал головой бывший капитан, — Во-первых, Томаш — это мой знакомый, а не твой. А во-вторых сейчас на улицах работают эти упыри, с которыми вы враждуете. И мы станем для них очень лёгкой мишенью, если будем ходить поодиночке.
— Всё в порядке, — с трудом выдавила из себя Айлин, — Бернард прав, это не лучшая мысль. До вечера я как-нибудь доживу. Всё в порядке, просто голова немного болит. И как-то странно гудит.
— Ладно, тогда пойдем. Времени у нас немного, да и на улице находиться небезопасно, — махнул рукой я и постучал в дверь дома старосты.
Открыли не сразу. За толстой деревянной перегородкой послышались шаги, грохот бьющейся посуды и отборная ругань. И лишь затем с криком: «Ну кого это ещё тут, блядь-нелёгкая принесла» появился раскрасневшийся Томаш.
— Нас, — я равнодушно пожал плечами глядя прямо в маслянистые глаза неуклюжего, толстяка. Тот ещё несколько секунд помолчал, пытаясь осознать, что вообще происходит, а затем махнул нам рукой, мол, заходите.
— Только быстро, — сказал он, усаживаясь за стол, — У меня сегодня мало времени. По всему городу творится какая-то чертовщина, так ещё и нового вывели почти всю стражу.
— Мы заметили, — хмыкнул я, усаживаясь напротив, — Некоторые из нас ещё и ощутили. На собственной шкуре.
— Извиняюсь за этот бардак, — Томаш залпом осушил бокал с вином, — Но я ничего не могу с ним поделать, пока мне не вернут хотя-бы половину стражи. Остаётся только уповать на милость богов и на то, что завтра всё само собой образуется. Ну да, давайте к делу. Я вас позвал, чтобы предупредить.
— О чём? — прогудел Бернард.
— Вами интересовались. Вчера вечером ко мне заглядывали некие… — Томаш зябко поёжился, — Очень любопытные личности. Жуткие, я бы сказал. Расспрашивали они меня о том, что произошло возле купален и где сейчас находятся виновные в этой заварушке. Я им солгал, мол, всех причастных передали в руки городского суда, и о том, чтобы с ними поговорить, следует договариваться с нашим лордом. Но не думаю, что эта ложь задержит их надолго. Слухи по городу расползаются быстро, и скоро каждая собака будет знать, что, где, как и когда, — Староста вновь замолчал, но потом всё-таки добавил, — Будьте предельно осторожны. Я не знаю, кто это такие, но чуйка подсказывает мне, что с ними лучше не связываться.
— С нами тоже, — нервно ухмыльнулся я, вставая со стула, — Чтож, если это всё, то спасибо за сведения. Больше не смеем вас задерживать.
— Всё, — кивнул Томаш, — Берегите себя. И да, я все ещё жду, когда вы, наконец, выловите тех ночных грабителей. Это, конечно, сейчас, меньшая из наших проблем, но с ней всё равно надо разобраться.
Обратно мы пробирались уже проулками. На главных улицах было слишком опасно. Всё ещё оставался риск вновь нарваться на ту толпу, которую мне удалось разогнать. И если в первый раз мне получилось сыграть на факторе внезапности, то во второй раз… Сомневаюсь, что это прокатит. Да и лишний раз попадаться на глаза соглядатаям волков совсем не хотелось. Конечно, никто не гарантировал нам, что мы не нарвёмся на них в городских трущобах, но шанс столкнуться нос к носу всё-таки был пониже.
Внезапно, из-за угла вывалился какой-то оборванец. Вывалился, прислонился к стене и уставился на нас полубезумным, ничего не понимающим взглядом. Рука рефлекторно рванулась к мечу, но остановилась на полпути. Под маской из грязи и крови, облепившей лицо бедолаги я узнал знакомые черты. Это был Ансельм.
— Ансельм? Твою мать, тебя где нос…
— Они убили, — голос лучника был хриплым. Каркающим. Он начал медленно сползать по стене, прямо на грязную мостовую — Вырезали всех, до кого смогли дотянуться. И продолжают убивать. Нужно уезжать из города. Уезжать, как можно скорее…