Вот и сейчас, едва отозвался пулемет и короткая колонна егерей начала разворачиваться в цепь, Мазуренко резко, будто пружина его подбросила, поднялся над кочками. Приглушенные "пебеесом", глухо стукнули выстрелы. Один из красноармейцев, он двигался впереди радиста, будто получил значительного пинка в спину и полетел торчком вперед на тропинку. Другому, который шел сразу за радистом, пуля попала в висок и этот красноармеец завалился на правый бок. Третьему пуля вошла снизу в горло. Голова у этого неудачника дернулась назад, и сам он медленно завалился на спину.
А Олег рвал прямо под пули, зная, что Иван его не тронет. Он в прыжке упал на радиста, заваливая на землю, словно медведь овцу, прижал голову к земле и нанес сильный удар кулаком в затылок, чтобы тот на несколько минут потерял тяму. Тело радиста, который сопротивлялся под ним, дернулось и обмякло. Олег схватил его за воротник куртки и в темпе поезд назад, в укрытие. За две секунды он выложился весь, как штангист-тяжеловес во время избиения мирового рекорда, когда выпустил воротник, у него дрожали руки и ноги.
"Все, сегодня, только вернемся на базу, отсыпаюсь до послезавтра" - дал он себе зарок ...
... Основные силы группы сержант, едва стукнули выстрелы группы прикрытия, бросил вперед-влево, закручивая противника по часовой стрелке. Рывок сделали быстро и вовремя - "красные" уже развернули короткий цепь против одного пулемета и двух стрелков. Сейчас они имели прижать огнем этих трех до земли, потом короткий рывок на расстояние гранатового броска и все, бой будет закончен. Тем более, что огневая преимущество было на их стороне. Что для десятка стволов какой-то один легкий кулеметик! Так, по крайней мере, казалось тем, кто сейчас готовился поставить победную точку в этом встречном бою.
Но Климов вывел своих бойцов туда, куда нужно, и именно тогда, когда это было нужно. "Красные" опрометчиво подставили под стволы его группы свой бок и спину и были немедленно наказаны за это. Два легких пулемета ударили сбоку, выбивая стрелков и пулеметчиков. Плотный кинжальный огонь на близкой дистанции мгновенно уничтожил две пулеметные расчеты и большую часть стрелков противника. Егеря, конечно, отреагировали мгновенно, укрывшись за деревьями, но преимущество в маневренности была на стороне пограничников - автоматические карабины Симонова АКС [32] были не такими удобными, как штурмовые карабины М-4. Бой в лесу требует постоянного движения, поэтому противники пытаются плотным, шквальным огнем прижать противника к земле, заставить залечь за укрытия, лишить свободы маневра, не дать возможности для прицельной стрельбы. В лесу нельзя оставаться на месте, кто не маневрирует, подставляется и погибает. А длинноствольное оружие - винтовка, пулемет, своей длиной не дают стрелку легко развернуться и сменить позицию. И в бою стрелок с таким оружием будет инстинктивно выдвигаться из-за укрытия в сторону своего оружия. Вот тут его и возьмут на прицел, те, кто обучен стрелять "с тычка". Климов своих бойцов такому способу научил.
Именно так и поступили с пулеметчиком, который еще отстреливался из-за дерева. Он пытался было изменить позицию, однако каждый раз, когда от начинал подниматься, над головой цвьохкалы шара, с противным визгом рикошетя от стволов деревьев или с мягким чмоканье впиваясь в древесину. В конце концов, ему зашли в тыл и оглушили взрывом гранаты. На время красноармеец потерял сознание.
- Взяли пятерых пленных. - Доложил сержанту его заместитель. - Двое целые, один - с "дегтярников" - легкая контузия, а двое тяжелые. Убитых - десять. У нас потерь нет. Но ты даже не представляешь, какой сюрприз тебя ждет. Во-первых, командиром в этих шустряк был Вася Петров. А второй сюрприз. Смотри!
И действительно, сюрприз был немаленький, когда заместитель задрал вверх голову одного из пленных.
- Коля! - Ахнул Климов. - Ярусевич!
Оказывается, проводником егерской спецгруппы чекистов был лесник Мозырского заповедника и, к тому же, еще и командир боевого участка отряда самообороны. Было от чего охать и хвататься за голову. Но это уже компетенция других служб. Теперь главное - доставить его целым и невредимым на базу, пусть там с ним и другими пленными разбираются те, кому положено. Но удар был довольно чувствительным. Хотя ... хотя то, что его взяли с поличным, радовало. А вот Василия Петрова, помощника советской погранзаставы, Климову было жалко. Они были знакомы - часто встречались по службе ...
- Командир. - Радист группы поднял захваченную радиостанцию. - Я этот аппарат знаю, у нее радиус действия в голосовом режиме всего четыре километра, в телеграфном - до десяти. Понимаешь, что это значит?
Еще бы! Значит, где-то поблизости бродит или значительно больший отряд егерей, или несколько таких же егерских спецгрупп. И сейчас - шум боя не скроешь! - Они на всех парах несутся сюда. И логично было бы отсюда вшиватися быстрее, тем более враждебную спецгруппу они завалили. Только интуиция подсказывала Виктору, егерей можно и необходимо потрепать еще, благо, враг сам лез на рожон. (Как уже было сказано, война на лесных тропинках довольно специфическая, и здесь проигрывает тот, кому больше нужно.) Однако сказать, что в его рассуждениях верно, а что одна только игра ума, могут лишь взятые пленении. Поэтому нужно их допрашивать немедленно, здесь и так, чтобы заговорили сразу, с подробностями и говорили правду. Климов знал, как это делается, не раз допрашивал контрабандистов и других гостей с той стороны пограничной реки. Начать нужно с радиста, по внешним признакам он не очень устойчив парень. Применять придется неспортивные методы и наглядно показать, что ждет настойчивых и неразговорчивых. Да и раненых тащить с собой не приходится, самим бы уцелеть. Виктор проверил остроту ножа, с грустью посмотрел на свои руки - делать это придется ему.
Позиция для основы была выбрана по всем правилам - тропинка огибала невысокий холм по часовой стрелке, слева от нее было топкое болото, справа - пологий открытый подъем до высоток, на которых растут редкие деревца. В этом крае даже лесная растительность слабая и неокрепшая.
- На тебя, Серж, возлагается очень важная задача. - Напутствовал напоследок сержант Полищука. - Когда мы видстриляемося, то оторваться они нам уже не дадут. Но своим пулеметом ты прижмут на полминуты-минуту к земле, чтобы мы смогли отойти и не за спиной погони. Потом отходишь сам.
... Пленении заговорили сразу и говорили все. Поэтому сержант только утвердился в своем мнении устроить засаду на отряд советских чекистов-егерей. Оставалось только определить, где именно сейчас этот отряд находится. Пленный по радио вызвал своего командира (бойцы Климова в это время удачно имитировали продолжения боя), радист же в группе сержанта был настоящим мастером своего дела и определил примерно расстояние до вражеского отряда и пеленг на него. По всему выходило, что в запасе было минут десять на организацию основы. Время не ждало, но счастье, видно, было на стороне украинских пограничников. Возможный путь был один (в этих болотистых местах напрямик не побежишь, а троп и дорог мало, и это позволяет предусмотреть возможные действия противника) и на нем Климов знал идеальное место для начала. Уже на ходу он связался с майором Якубовичем, и тот дал добро на нападение. Однако решился сержант напасть на чекистский отряд не от молодецкой удачные - кто знает, что они уже винишпорилы, и чего еще нары! И не разгромить сотню вооруженных и хорошо обученных бойцов Климов собирался - для пятнадцати пограничников и "партизан" - бойцов самообороны - это была непосильная задача. Совсем нет! Сорвать чекистам выполнения задания - вот что хотел сделать сержант. Неожиданный удар с основы - и у противника будут убиты и ранены. А раненые - это ужас в лесном жизни. Это самое неприятное, что может быть. Обремененный ранеными и убитыми, потеряв инициативу и время, имея впереди неизвестность, чекистский отряд не будет способен на результативные действия.
Со стороны болота сержант приказал установить управляемые мины. Их не все использовали при нападении на артиллерийскую колонну, у группы еще осталось полтора десятка штук. Дюжину их установили на расстоянии шести-восьми шагах от тропинки, перекрыв ее больше чем на сотню метров. Осколки одной мины - две тысячи с лишним стальных роликов - уничтожали живую силу противника в радиусе десяти-двенадцати метров, можно ожидать, что на тропе мало кто уцелеет после подрыва. Проволока минер просто затоптал в мягкий болотистый грунт, но и так не видно было его тонкую леску в траве. Уже за поворотом тропинки он вывел провод управления к холму, на котором Климов приказал установить пулемет. А с правой стороны от тропы три боевых позиции прикрывали осколочными минами ПОМ-Р [33] - специально разработанными для групп разведчиков и диверсантов минами, которые можно ставить мгновенно, например, при уходе группы при преследовании. Достаточно было выдернуть чеку и бросить эту мину на землю - при этом не забыть как можно быстрее удалиться от нее метров на пятьдесят-семьдесят - как раскрывались шесть лепестков-опор и отстреливались натяжные дротики. И все - мина становится на боевой взвод, и теперь каждый, кто только заденет тонкую прозрачную нить, получит заряд готовых поражающих элементов. По своим размерам мина не превышала габаритами ручную гранату и, обычно, каждый диверсант-разведчик имел две-четыре такие мины в гранатных сумках. Вот и теперь, занимая позицию метрах в пятидесяти-семидесяти от тропы, каждый из пограничников бросал перед собой одну-две мины, прикрываясь от нападения спереди. Каждая огневая группа прикрылась такими минами с фронта и флангов, таким образом спокойный уход после нанесения удара по вражеской колонне.
Климов разделил свою группу на четыре боевых тройки - из своих пятнадцати бойцов радиста и проводника служебной собаки он оставил с пленными. Кроме того, доозброив группу тремя трофейными ГП, и теперь имел аж шесть пулеметов, по один-два пулемета на каждую боевая тройку. Для кинжального огня по колонне такой силы было достаточно, чтобы нанести ощутимые потери. Колонна - групповая мишень, поэтому огонь дюжины стволов по ней вместе с поражением от управляемых мин должно привести к поразительному эффекту. За два года своей службы сержант на практике проверил этот действенное средство борьбы на контрабандистам и браконьерам.
Одна группа занимала позицию против поворота тропы и могла простреливать ее на всю длину. А три остальные разместились с правой стороны - стрелять егерям с разворотом вправо будет очень не с руки. Еще один пулемет - на холме, метрах в ста пятидесяти от тропинки. Задача пулеметчика - прикрыть отход огневых групп после их удара по колонне. Своим огнем он задержит возможно преследования и заглушит топот пограничников, которые должны как можно быстрее скрыться с места основы.
Это диктовали законы лесной войны, так как бой со специально подготовленными для подобных столкновений егерями от охоты на контрабандистов и браконьеров существенно отличался. Поэтому на весь огневой контакт давалось не больше десяти секунд, после чего огневые группы немедленно отходили по заранее определенному пути. Для этого легкие пулеметы [34] снаряжались стандартными магазинами к штурмовым карабинов на сорок, а каждый ГП - одним диском на сорок семь патронов - расстрелял патроны, и ноги в руки! Только пулемет прикрытия использовал полную ленту на двести пятьдесят патронов - легкие пулеметы могли использовать и магазинное питание, и ленточное. После удара группа имела мгновенно исчезнуть, чтобы противник, имея преимущество и пользуясь большим количеством укрытий, не смог обойти и окружить пограничников. Собственно, именно это и побуждает делить группу на боевые тройки, которые действуют, как одно целое. Потому дюжину бойцов командиру группы очень легко растерять в лесу, особенно, когда все они увлечены боем. Командир за всеми не уследишь, а старший боевой тройки не потеряет никого, он видит своих бойцов и бойцы видят его ...
... Первым, как и положено шел главный дозор. Четверо егерей двигались быстро, но грамотно, перекатами. Пока двое перемещались вперед, два задних прикрывали их, готовы открыть огонь немедленно. Прошли метров за сорок-пятьдесят, и передняя пара занимает позицию, а задняя быстро перемещалась вперед.