– Поживем – увидим, Джен. Не будем пока принимать никаких решений. Месяц или два нам вообще не потребуется ни о чем думать. Сначала мне нужно поправиться, а потом мы все решим. Ты не волнуйся, хорошо?

– Теперь я не волнуюсь.

– Вот и ладненько. Не из-за чего переживать. – Его взгляд снова скользнул на море. Я не намерен провести остаток жизни, сражаясь с проклятой британской погодой, это было бы ужасно. Пенсия? Господи, мне нужно будет что-нибудь придумать. Если я перестану работать, я сойду с ума. Может, нам удастся приобрести небольшой домик у моря в Испании или на юге Франции, где можно будет проводить зиму. Чтоб я сдох, если я допущу, чтобы Дженни мерзла, старилась и дряхлела раньше срока – этот ужасный, перенасыщенный солью ветер с Северного моря! Да никогда в жизни, клянусь Господом! Теперь, когда «Шамал» прошел успешно, денег у нас будет больше чем достаточно. Девять из десяти 212-х! Отличный результат! Не буду пока думать о Дюбуа и Фаулере, о Томе, Эрикки, Азадэ и Шахразаде, не могу.

Его тревога вернулась, и вместе с нею он почувствовал укол боли, который встревожил его еще больше и вызвал еще более сильную боль…

– О чем ты думаешь, Дункан?

– О том, что сегодня восхитительный день.

– Да, он и впрямь такой.

– Ты не наберешь мне Энди, Джен?

– Конечно. – Она подняла трубку и набрала номер, зная, что будет лучше, если он какое-то время станет говорить, а не думать. – Алло? О, привет, Скот, как ты там… это Дженни. – Она слушала его некоторое время, потом сказала: – Вот и хорошо. Твой отец там? – Снова пауза, потом: – Нет, просто передай ему, что я звонила по просьбе Дункана. Он чувствует себя хорошо, и ему можно позвонить сюда по добавочному 455… Нет, просто хочет поздороваться. Ты не попросишь Энди набрать его, когда он вернется? Спасибо, Скот… нет, ему на самом деле намного лучше, передай и Чарли тоже. Пока.

Она в задумчивости опустила трубку на место.

– Никаких новостей. Энди уехал в «Интернешнл» вместе со Скрэгом. Они встречаются с этим япошкой… ну, ты знаешь, который из «Иран-Тода»… извини, в лицо я бы его, конечно, так не назвала, но он япошка и есть. Никак не могу им простить то, что они творили во время войны.

Мак-Айвер нахмурился.

– Знаешь, Джен, может быть, нам пора это сделать. Касиги точно помог старине Скрэгу. Вся эта старая песня про «грехи отцов» уже как-то не складывается. Может быть, нам стоит начать новую эру. Именно это у нас сейчас и настает, Джен, нравится нам это или нет. Новая эра, а?

Она увидела его улыбку, и это едва снова не вызвало у нее слезы. Мне нельзя плакать, все будет хорошо, новая эра будет счастливой, и он поправится, должен поправиться – о, Дункан, мне так страшно.

– Вот что я тебе скажу, дружок, – жизнерадостно начала она, – когда ты будешь суперздоров, мы поедем в Японию, в отпуск, и тогда посмотрим.

– По рукам. Мы могли бы даже снова навестить Гонконг. – Он взял ее руку и сжал ее, и оба они поглубже запрятали свой страх за свое будущее, страх друг за друга.