– Так точно. От него к нам прибыл Карлович. Думал застать государя еще здесь, но…

Медленно ездят гонористые мужи. Или это Петр быстро скачет? Ему-то все быстрее да быстрее. Истинно русский человек – если верить не родившемуся еще Гоголю.

Теперь вопрос был один: насколько серьезны нынешние перевыборы короля? Наши соседи преуспели в диковинной смеси монархии с республикой. Этакая феодальная демократия, когда шляхта выбирает короля. Причем едва не каждые выборы проигравшие не признают, собирают отдельный сейм, на котором голосуют за своего кандидата и объявляют его королем. Единой армии там нет, лишь вольные полки свободных магнатов, и вслед за альтернативными выборами паны предаются любимому занятию: междоусобной войне. Водки при этом проливается гораздо больше, чем крови, но зачем кровь? Жить надо весело, чтобы было потом чем гордиться перед сыновьями и прекрасными паненками.

Плохо было лишь одно: Речь Посполитая была нашей соседкой, и всегда существовала опасность, что веселье перекинется через границы в виде заблудившейся хоругви какого-нибудь Ободзинского или Радзивилла. Август хотя бы являлся нашим непутевым союзником, а вот Лещинский вечно обещал избирателям вернуть под польский скипетр малороссийские земли, а то и попутно прикарманить весьма солидный кусок Великороссии вплоть до Москвы.

Мы уже высылали когда-то в помощь вечному Дон Жуану свои полки, что позволяло Августу удерживать трон. Проще помочь, чем потом драться с воинственными панами. Толку в правильном бою от иррегулярной польской конницы немного, да все равно нет никакого смысла драться ради драки.

Жаль, на сей раз послать было некого. Разве что самих поляков – каким-нибудь сексуально-пешеходным маршрутом. Надоели…

В кабинете были лишь Алексей и Брюс. Карлович уже умчался догонять Петра. Ну-ну. Догонишь, как же! Разве что в конце пути, где-нибудь в районе Прута.

Собственно, военным я не числился. Имел какой-то чин по воздушному флоту, но больше в память минувшей Северной войны. Но я был одним из богатейших, если не самым богатым человеком в России, владельцем заводов, газет, пароходов, наконец, особой, особо приближенной к императору. Этаким советником по целому ряду дел. Наконец, наряду с прочими я приложил немало усилий для воспитания наследника. А такое тоже не забывается.

Хотя в данный момент я тут при чем? Тут подошел бы Командор или хотя бы Сорокин.

– Все уже слышал, – с порога заявил я. – Только один вопрос: насколько случившееся серьезно?

– Ежели верить Карловичу, весьма и весьма, – нервно отозвался Алексей.

Не привык он еще принимать единоличные решения.

– Первый раз, что ли? – философски заметил я, без приглашения усаживаясь в свободное кресло. – В конце концов, это их внутренние дела. Пока внутренние.

– Да, но основная часть войск отправилась в поход…

– Я приказал привести гарнизон в готовность, – Брюс пыхнул трубкой. – На всякий случай. Усиленные драгунские патрули посланы к границе. Незаметно подойти полякам не удастся в любом случае, а города им не взять. Даже не дойти до него. И флота у них нет.

Флота у Речи Посполитой действительно не имелось. Ладно мы лишь недавно сумели отвоевать берега, но соседи всегда были приморским государством, однако ни одного боевого корабля у них отродясь не было. Хотя если вспомнить положение с армией…

По моей части проблем не было вообще никаких. Торговый оборот с Польшей был настолько мал, что его можно было не принимать в расчет. Паны остались глухи к веяниям времени. Они даже не заказывали штуцеров, о прочем уже молчу. Все поставки к ним с наших предприятий ограничились одним электромобилем для друга Августа. Да и тот простаивал без толку – аккумуляторы ведь заряжать надо, а приобрести хотя бы крохотный генератор для подобных целей соседи так и не удосужились. Да и торговыми путями через Польшу я не пользовался. Дороги скверные, паны своенравные, все получается чрезвычайно дорого и невыгодно. Когда под боком море, зачем думать о суше? Морские перевозки всегда считались самыми дешевыми.

– Но не должны ли мы выслать помощь законному королю во исполнение договора? – спросил Алексей.

Я взглянул на цесаревича с невольным уважением. В такой ответственный момент – и помнит про какие-то бумаги, где даже подпись не его! А ведь по возрасту совсем мальчишка. В будущем такие еще за мамину юбку держатся да за папин кошелек. Семнадцать лет, а ведь перед нами не парень, а уже мужчина.

– Ваше высочество, применение армии за пределами Отечества есть прерогатива монарха. Да и к чему нам вмешиваться? Они каждый год шумят. Сейчас еще припоздали. Обычно – как тепло, так и начинают свары. С осенью успокоятся. По ихней грязи и бездорожью много не повоюешь.