По прошествии нескольких дней полученные впечатления угасли я вновь выбрался на прогулку. Вид людей уже не ввергал в оторопь, обвыкся, заводил беседы, знакомился. Домой вернулся счастливым с уставшими от улыбок щеками.

Спустя какое-то время, счет прогулкам был потерян. Появились знакомые, те, с кем издали узнавали друг друга – приветливо махая руками. Темы для бесед были общими: о погоде, садах, – о разном. Любое, даже поверхностное общение чрезвычайно волновало. По возвращению домой, мне оставалась только работа в саду, только на нее был способен.

Рабочий кабинет стал тяготить. Стол, за который долгое время не садился, словно укорял за праздную жизнь. В итоге, досадуя о безвозвратно уходящем времени я вновь стал избегать приглашений, любимых спортивных игр. Подавляя собственное желание, стал чураться дружеских отношений и новых знакомств. Досадная заминка в основной работе вынуждала искать компромисс, стремиться к иному досугу, когда друг либо собеседник смогут привнести что-то полезное – развить меня.

– Жизненный опыт по заказу!? – С таким запросом обратился я к Арктуру, вспомнив однажды услышанную от наставника фразу: «О безграничной возможности для общения».

– Никаких проблем, – сообщил верный домоправитель. Оказалось, многие не просто могут, но и желают делиться личным – своими поучительными историями. От меня требовалось лишь выбрать нужную область в столь многогранных человеческих отношениях. Остальное Арктур брал на себя: изучал информацию в Сети, подбирал нужных людей, устанавливал контакты. То, что лишь смутно представлялось, оказалось уже существует, причем в более совершенной форме. Определившись с первой историей, несколько дней я провел в волнительном ожидании, часто вспоминая известное выражение: «Опыт – лучший учитель».

***

Когда подкатил Неваляшка я собирал абрикосы. К тому времени, забавный шар стал для меня подобием домашнего любимца – часто находился рядом, бывало и в далеких прогулках сопровождал. Сначала так Арктур инициативу проявлял, затем сам стал брать его – услащать слух музыкой, практиковаться в Языке, а то и просто ради компании. На сей раз, с его помощью, предстояло убедиться – мир полон соседей, моих соседей с кем могу неограниченно общаться, говорить и видеть, несмотря на разделяющее расстояние.

В качестве первого собеседника я выбрал довольно неординарную личность, человека экстравагантного с не отличающимися изяществом манерами и мягко говоря несдержанной речью. Из всех чей жизненный опыт показался интересным только при пересказе этого человека я вынужден приуменьшать вспыльчивость, подбирать замену крепкому словцу. В то же время, суть рассказанной истории тронула и пусть местами покажется жестокой – начну с нее.

Всматриваясь в изображение Неваляшки я по привычке ожидал увидеть собеседника в окружении какой-нибудь зелени, вместо этого трансляция началась с большого, ярко освещенного помещения с находящейся по центру деревянной деталью, огромной и причудливо изогнутой. Над деталью деловито трудилась механическая рука манипулятора. Отлетающие в сторону стружки тут же засасывались раструбом проворного робота уборщика. Взвизгивали моторы, раздавалось какое-то щелканье, шипел сжатый воздух. Под кронами тенистых деревьев, транслируемый вид производил необычное впечатление. Пока я всматривался в диковинный, технический мир послышался громкий грубоватый голос.

– Ааа, вот и он – повелитель садов! Значит тебе парень буду сегодня душу изливать. – Некоторое время я не видел говорящего, затем разглядел мужчину из-за цвета одежды слившегося с тюками, наполненными бледно-желтыми стружками.

– Пойдем-ка туда где тише, – громыхающий бас заглушал звук работающего оборудования. Мужчина неторопливо зашел в помещение с прозрачными стенами, откуда по-прежнему хорошо был виден цех, но шум, когда дверь закрылась, будто выключили.

Усевшись, он с нескрываемым интересом принялся меня разглядывать, я также хоть и более скромно посматривал на него. За спиной мужчины в совершенной тишине продолжалась методичная работа автоматов. На фоне техногенной картины он сам казался частью хорошо отлаженного механизма с четкими размеренными движениями, словно управляемый специальной программой. С минуту никто из нас не произносил не слова, затем не выдержав неловкой паузы я спросил:

– Здорово видеть Вас спокойно сидящим в то время как за спиной кипит работа. Если не секрет, что у Вас там происходит?

– Это элемент здания, – мужчина кивнул головой в сторону огромной детали, – по сути часть большого конструктора из которого позже соберется жилой дом.

Дело хорошее. При этом беседы поучительные вести успеваю и если первое занятие явное благо, то насчет второго не уверен, не мне, а вот тебе о его пользе вывод предстоит сделать. Сам долго не знал, чем помимо основной работы заняться – талантов-то особых нет. Другие люди семьями обзаводятся, но то не мой путь, не семейный я человек. Вот скажи парень, получилось ли самому полезное дело найти, помимо еды, что в саду своем растишь?

Этим вопросом, мужчина мое больное место затронул, живо кабинет перед глазами встал с пустующим последнее время столом. Дальше не знаю что на меня нашло, может вид собеседника подействовал, лицо его словно каменное, рот плотно сжатый, взгляд пронзительный вопрошающий, казалось даже положение его тела не допускало легкомыслия.

– Хочу мир лучше делать. Чтоб светлее и радостнее вокруг становилось. Чтоб доброты и искренности в людях прибавилось. Чтоб войны, как дикость вспоминались, а обидчики слабых перевелись. Один человек над другим чтоб не стоял больше, ни в работе, ни в быту. Чтоб ясность и осознанность в умах процветала, а корысть ушла, как дурной сон сгинула…

– Все ясно с тобой! – Мужчина перебил мою, только набирающую силу речь. Против ожиданий, от услышанного лицо его не сделалось мягче, линия рта только прямее стала. Слова мои, загоревшиеся глаза, явно не вселили в него радостных переживаний, с нескрываемой иронией первый сосед продолжал:

– Учитывая твои пожелания, даже представить не смею что за дело затеял и спрашивать не буду. То-что уже услышал у многих лишь насмешку вызовет – знаем мол таких чудаков, видели таких слюнтяев. И еще вот что тебе скажу, парень. Хорошо, что в Обществе оказался, подходящее место для таких. Сдается мне, на прежнем месте работы ты раздражение вызывал, из-за мягкости, миролюбия своего. Подобные качества многих напрягают, заставляют чувствовать себя неуютно, вносят разлад в порой звериное миропонимание. Поскорее изжить таких пытаются. По негласному мнению выделяться нельзя – как все должен быть. Странно что пройдя такую школу ты не растерял любовь к людям, не озлобился, а наоборот, как слышу благоденствия желаешь роду человеческому, на что-то светлое надеешься.

В твоем возрасте я не такой был. Одно время вообще думал не нужны мне люди, зачастую одиночеством обходился. Эта нелюбовь порой до ненависти доходила, даже зла некоторым желал в аду живем думал. Поражался условиям в которых человек существовать может, какие мучения вынести способен.