— Как, говоришь, его имя?

— Беган.

Чарли прислонился к решетке и на мгновенье задумался.

— Фенберг, я слышал о богатых чудаках, которые водятся среди вас, белых, которые осели в маленьких городках. Но я никогда не слышал ничего подобного о баптистах.

— Он принадлежит к школе, объединяющей все религии, — сказал Фенберг. — Баптисты просто разрешают ему пользоваться своей церковью, пока он не построит себе здание. Мы с женой собираемся послушать его на Рождество.

Чарли посмотрел на Фенберга и пожал плечами.

— Еще кое-что беспокоит меня, — сказал Два Орла.

— Что?

— Зачем человеку, который стоит много миллионов долларов и которому есть чем заняться, основывать церковь и газету в такой дыре, как Бэсин Вэли?

Фенберг криво усмехнулся:

— Говорит, что нравится воздух.

Охранник и Фенберг прошли уже полпути по холодному цементному коридору, когда Майкл обернулся:

— Когда ты выходишь?

— На Рождество.

— За что же они посадят тебя в следующий раз?

За улыбкой, в глубине глаз Фенберга Чарли Два Парящих Орла разглядел тревогу. Чарли сунул руки в карманы.

— У меня плохая осанка, — сказал индеец.

Фенберг понимающе кивнул и помахал на прощанье рукой.

Выйдя наружу, уже на ступеньках тюрьмы, Фенберг глубоко вздохнул.

— Зачем обладателю двадцати восьми миллионов открывать еще одну газету в такой глуши? Что ты об этом думаешь, дорогая? — Фенберг задумчиво погладил карман рубашки и успокоился, ощутив под пальцами знакомую фотографию.