— Позовите же врача, срочно! — закричал Шварцман, делая попытку броситься в его сторону. — Народному Председателю плохо!

Он круто развернулся на месте и прошипел машинально удержавшим его за плечи охранникам: «Да отпустите же меня, кретины!», свирепо дернулся, высвобождаясь из их ослабевшей хватки. Конвоиры тупо смотрели на тело Треморова, еще не понимая, что происходит.

— Вы, ослы, надо вызвать врача! Да очнитесь же наконец, придурки! Вы еще не поняли, что случилось?

— Так точно, — наконец пришел в себя охранник, выглядевший немного сообразительнее своего напарника. — Сейчас вызовем, Павел Семенович. Ты, — он невежливо ткнул товарища под ребра. — Останешься здесь, выполнишь все, что прикажет господин Шварцман!

Его товарищ дернулся, но первый что-то яростно прошептал ему на ухо, и тот поспешно встал по стойке смирно. Первый пулей вылетел из кабинета, на ходу зовя секретаршу.

Шварцман подошел к столу и внимательно посмотрел в глаза мертвецу. Неестественно огромные, во всю радужку, зрачки медленно сужались, принимая свои обычные размеры. Он удовлетворенно качнул головой. Через пять минут не останется никаких внешних признаков отравления, а еще через полчаса весь яд в организме распадется. Да, типичный инфаркт. Тяжелая была у шефа работа, нервная, все самому приходилось делать, за всем самому следить. А потому Народное Правительство Республики Ростания с прискорбием вынуждено сообщить, что двадцать пятого октября тысяча пятьсот восемьдесят второго года от основания Галлии на пятьдесят первом году жизни из-за сердечного приступа скончался Народный Председатель Народной Республики Ростания Треморов Александр Владиславович. Весь народ в едином порыве скорбит об утрате одного из лучших своих сынов, без остатка отдавшего себя беззаветному служению Отчизне. Официальная церемония прощания с телом усопшего состоится…

Из приемной раздался топот многих бегущих ног.

Двадцать шестого октября, когда по телевидению и в газетах объявили о смерти Народного Председателя, стало днем массовых беспорядков.

Толпы пьяных когда вином, а когда и эйфорией вседозволенности людей высыпали на улицы городов. Винные, а затем и прочие магазины, чьи стеклянные витрины не смогли сопротивляться булыжникам и металлическим прутьям, разграбили в первые же часы. Обезумевшие люди волчьими стаями метались по улицам, требуя выдать им колбасы, сахара, чая, водки, начальство, переворачивая машины и избивая тех, кто подвернулся под руку и не имел своей стаи, чтобы защититься. Неслыханно в Народной Республике забастовали железнодорожники, парализовав грузовые перевозки. Вагоны с зерном и продуктами, а также лесом, гравием, рудой, металлопрокатом и прочим, забили пути на грузовых, а потом и пассажирских станциях. Составы безжалостно грабились обнаглевшими бандами.

Анархия продолжилась и на следующий день, и через день. Страна погрузилась в хаос. Полиция бездействовала. Армия и войска Службы Общественных Дел забаррикадировались в казармах, тут и там за заборами и деревьями настороженно проглядывали стволы пулеметов и тяжелых станковых разрядников. Впрочем, их никто не штурмовал.

Двадцать девятого октября на улицах появились челноки Хранителей. Через час по всей Ростании наступила мертвая тишина. Охваченные паническим ужасом, неизвестно откуда берущимся при приближении серо-стальных летучих машин, люди рассеивались по переулкам, в давке ломая друг другу ребра, разбегались и забивались в любые щели. Некоторые осторожно пробирались по домам, недоуменно оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что же на них нашло. Вечером армия и СОД наконец выбрались из своих укрытий, и на крупных перекрестках и площадях прочно обосновались тяжело присевшие на опоры туши бронетранспортеров, обнесенные мешками с песком. За мешками прятались солдаты с оружием, снятым с предохранителем.

Машины Хранителей курсировали по улицам городов. Вызываемый ими панический страх исчез, но люди все равно старались держаться подальше. Те, кто не мог ускользнуть в какой-нибудь подъезд, вжимались спиной в стену, молча провожая их взглядом.

Тридцатого октября по телевидению объявили о приостановке деятельности Народного Собрания и формировании Чрезвычайного государственного правительственного комитета, берущего власть в стране до выборов в свои руки.