Кривая четвертого порядка

Рина сидела на собственном искаженном подоконнике и перебирала всякую мелочь: фоторамки, игрушки, канцелярские принадлежности. У ее ног лежало то, что она уже отвергла как нерабочее. Рина гладила вещи, сжимала, трясла их – все без толку. Никак не получалось вернуть то зрение, в котором предметы оживали светляками. Неужели надо снова лезть в окно, чтобы волшебная способность пробилась в ее заурядную, зашоренную голову?..

– Хотите на мне попробовать?

Рина вздрогнула и чуть не выронила Сокровенник: на подоконник слетел Фаферон.

– Хотите? – спокойно повторил он. – На мне проще.

– Да нет, ну что вы, – запротестовала Рина, поджимая ноги и освобождая место гостю. – На вас куда сложнее, вы живой.

– Но ведь они-то спят. – Бражник указал на вещи. – А спящие сердца почувствовать сложнее. Мое должно светиться. Не знаю, на чем обычно учат кардиамантов, но мне кажется, на таких вот горящих.

– А почему оно должно светиться?

– Так всегда бывает, когда принимаешь кого-то близко к сердцу.

Ответа Рина не поняла, но на всякий случай помотала головой, выражая упрямый отказ.

– Тогда зачем вы меня звали? – удивился Фаферон.

– Вот зачем.

Она вытащила из кармана клочок бумаги, разгладила его на коленях, и непонятные каракули стали словами:

Фаферон несколько раз перечитал текст, взволнованно цепляясь за листочек.

– Ничего не пойму. Про знаки верно. Порошок у нас вроде бы был, но мы давно не проверяли… Кьяф мог проредить запасы по приказу врага. Только вот кому понадобилось давать нам советы? И что еще за глупости – «затяни хвост»?